Айрис Мердок - Под сетью

Голова у меня шла кругом. Я поставил книгу обратно и прислонился к полкам. У меня было такое ощущение, будто все становится на свои места, образуя рисунок, который я пока не удосужился разглядеть. Значит, Хьюго знаком с Анной. Это само по себе вполне естественно, поскольку он знает Сэди. Но мысль, что Хьюго знаком с Анной, была для меня новой и очень тревожной. Я всегда старался отгородить от всех ту часть моей жизни, которая касалась Хьюго. С Анной я встретился раньше, чем расстался с Хьюго, но близко узнал ее уже после этого. В разговорах с ней я смутно упоминал о Белфаундере как о человеке, которого немного знал еще до того, как он стал знаменит. Вероятно, у нее создалось впечатление, что Хьюго перестал со мной знаться. Книгу же я ей никогда не показывал, а если и упоминал о ней, то лишь как о юношеской работе, не представляющей ни малейшего интереса. Я всегда говорил о ней так, будто она была опубликована очень давно и давно забыта.

Вопросы роем жужжали у меня в голове. Когда эта книга попала к Анне? Много ли ей известно о моем предательстве? Что означает театр пантомимы? Какие отношения связывают Хьюго и Анну? Что они могли сказать друг другу обо мне? Тут открывались такие чудовищные возможности, что я ахнул. Внезапно поведение Сэди тоже обрело смысл, и мне стало ясно, что Хьюго влюблен не в Сэди, а в Анну. Хьюго пополнил ряды тех, кому Анна уделяла ровно столько терпимого и нежного внимания, сколько требовалось, чтобы держать их в постоянной лихорадке. И уж скорее Анна была того типа женщина, какой мог увлечься Хьюго. Вот почему Сэди выходит из себя от ревности, вот откуда, возможно, и та враждебность, которую Хьюго пытается побороть, а я, видимо, призван каким-то образом поддерживать. А может быть, Уэлбек-стрит интересует Хьюго просто потому, что он надеется застать там Анну. В общем, вариантов сколько угодно.

Теперь объясняется и театр пантомимы. Это, безусловно, какая-нибудь фантазия Хьюго, и для осуществления ее он завербовал Анну, возможно, против ее воли. Если она по ходу дела нахваталась его мыслей, так это вполне естественно. Анна впечатлительна, а Хьюго — яркая личность. Возможно, даже и так: театр для того и предназначался, чтобы привлечь и увлечь Анну, а затем стать для нее золотой клеткой. Мне вспомнился немой экспрессионизм ранних фильмов Хьюго. Допустим, что безмолвная чистота пантомимы прочно завладела его душой. Но самый-то театр во всей своей прелести был домом для Анны, домом, который Хьюго построил и в котором ей уготована была роль королевы. Неспокойной королевы — я помнил, как нервничала Анна в тот день, когда я нашел ее в театре. Роль, которую создал для нее Хьюго, была явно не по ней. И тут мне явилось новое озарение. С невероятной отчетливостью перед глазами возникла фигура рослого мужчины в маске, которого я увидел на сцене крошечного театра, фигура, показавшаяся мне странно знакомой; теперь у меня уже не оставалось ни тени сомнения в том, что это был сам Хьюго.

В ту же минуту зазвонил телефон. Сердце у меня подскочило и упало, как птица, ударившаяся о стекло. Я вскочил с кресла. Мне было ясно, что это звонит Хьюго. Я смотрел на телефон, как смотрят на гремучую змею. Потом поднял трубку и, изменив голос, хрипло сказал: «Алло?»

На другом конце провода Хьюго нерешительно произнес:

— Простите, нельзя ли мне поговорить с мисс Квентин, если она дома?

Я стоял окаменев, не соображая, что нужно ответить. Потом сказал:

— Здравствуйте, Хьюго, это Джейк Донагью. Мне нужно как можно скорее увидеться с вами, дело важное. — Ответом было мертвое молчание. Я продолжал: — Вы бы не могли приехать сюда, к Сэди? Я здесь один. Или мне приехать к вам? — На середине этой фразы Хьюго положил трубку.

Тогда я пришел в исступление. Я крикнул что-то в трубку и швырнул ее. Я рвал на себе волосы и громко ругался. Я носился по комнате, раскидывая ногами ковры. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем я успокоился и спросил себя, почему я, собственно, так волнуюсь. Я чувствовал, что мне необходимо увидеть Хьюго немедленно, сию же минуту, любой ценой. Пока я не повидаюсь с Хьюго, мне жизни на земле не будет. Зачем мне нужно его увидеть, я понятия не имел. Просто это было необходимо, и, пока это не свершится, я не смогу свободно дышать. Я схватил телефонную книгу. Что Хьюго переехал с прежней квартиры, это я знал, а новым его адресом нарочно не интересовался. Теперь я дрожащими пальцами листал справочник. Да, вот он: адрес в Холборне и телефон. С бешено бьющимся сердцем я набрал номер. Никто не ответил.