— Что ж, это ты верно, — согласился ее супруг и повелитель. — Не такой уж я герой, каким себя выставляю. Но вообще-то, не скажи, душа моя: я умею обходиться копченой грудинкой и пресными лепешками гораздо лучше, чем ты думаешь. Ну, а ему для первой вылазки в Большие Леса как раз подойдет не слишком матерый волк, который не заставит трубить без привала по восемнадцати часов в сутки.
Эта скромная оценка достижений хозяина дома в роли Отважного Землепроходца сильнее самого красноречивого бахвальства убедила Ральфа в том, что они славно проведут время в походе. А тут еще Вудбери, совсем как мальчишка — несколько обрюзгший мальчишка, правда, но очень веселый, — принялся вытаскивать из чуланов и сундуков все свои любимые игрушки, и Ральфа покорили… нет, не прелести крытой лаком блесны (у рыбки был до того тоскливо-неживой вид, что никакого рыболовного азарта она в его душе не разбудила) и не остроумная конструкция катушки спиннинга на агатовых камнях — его пленила пара стоптанных, ссохшихся шнурованных ботинок.
— Чем не пижонские туфельки? — захлебывался Вудбери. — В самый раз на танцы! Ты взгляни, как набиты гвоздики, — будто солью тряхнули из солонки. Сделаны по специальному заказу. А подметка! Мягонькая, как у мокасинов. Эти самые ботинки — где они только со мной не побывали: в Мэне, в Мичигане, в Канаде… Сколько окуней я в них переловил — и каких здоровенных! Сколько гор излазил!.. Ну, а теперь я тебе покажу такую штуку — пальчики оближешь!
И он жестом фокусника развернул перед Ральфом карту на холщовой подкладке, озаглавленную «Мэнтрап-Ривер и ее окрестности». Вот Виннипег в нижнем правом углу, вот Фламбо-Ривер, а выше — озеро Уоррик и Мэнтрап-Ривер, фактория Мэнтрап, Озеро Грез, Река Туманной Скво, Порог Призраков, река Потерянная, река Плакучая, озеро Полуночное…
Что такое Виннипег, Ральф еще более или менее знал, хоть никогда не бывал западнее Чикаго. Слышал он и про Фламбо-Ривер, и воображение рисовало ему хмурый поток, который катит свои желтые воды тысячу миль по густой сосновой тайге сквозь чащобу ивняка, по безлюдным болотам, таким унылым в час заката. Однако о большинстве мест, обозначенных на карте — как на манитобской стороне, так и в Саскачеване, — он имел не больше представления, чем о центральных областях Тибета, и их названия ласкали ему слух: Порог Военных Барабанов. Певучая Быстрина, озеро Нипигосис, Ручей Болотных Курочек, Озеро Птицы-Громомет, Сосновый мыс. А селения! Белопенное, Киттико, фактория Мэнтрап… Что это за прелесть, должно быть: меднокожие индейцы, индианки с малышами на спине, бревенчатые хижины, посты «Компании Гудзонова Залива», колоритные фигуры трапперов в клетчатых красно-черных рубашках.
Еще не успев пробежать по карте взглядом, обыкновенно столь скептическим и трезвым, он уже знал, что вырвется из своей чистенькой, налаженной, привычной жизни и окунется в таинственный мир приключений. Еще не допив бутылку пива (которую ввиду загадочного и, разумеется, временного отсутствия в доме таких предметов, как открывалка или консервный нож, Вудбери с шиком откупорил о ручку кухонного шкафа), Ральф очертя голову сделал заявление, безрассудно-опрометчивое для человека его склада:
— Пожалуй, действительно стоит подумать, нельзя ли попробовать устроить так, чтобы мне удалось выбраться тоже. Страшно признателен вам с миссис Вудбери за радушный прием в такой непристойно поздний час…
Глубокой ночью шагал он к себе на Т ридцать Седьмую — пешком до самого дома, — шагал и чувствовал себя жилистым, рослым, независимым. Надменно цокали по мостовой каблуки его черных ботинок под безукоризненными гетрами, а ему чудилось, будто они ступают по пружинистой и мшистой тропе далекого Севера.
Среди витрин Пятой Авеню, в царстве изумрудных браслетов, серебряных миксеров для коктейлей и туалетов, прямехонько с Faubourg St. Honore [5] Фобур Сент-Онорэ — улица в Париже.
горделиво красуется выставка спортивных товаров знаменитой фирмы «Фултон и Хатчинсон».
Витрина изображает туристский бивак. Как ярко зеленеет здесь ситцевая мурава, как натурально струятся стеклянные воды, как мил сердцу каждого Дэниела Буна, [6] Бун, Дэниел (1734–1820) — один из видных американских пионеров, участвовавший в колонизации земель Запада.
истомившемуся в городской неволе, этот набитый опилками черный дрозд, что беззвучно распевает на безжизненной камышинке! И до чего необходимы в суровых походных условиях такой вот портативный радиоприемник, надувная полушка (она же спасательный пояс) и керосиновая плита о четырех горелках!
Читать дальше