Джек Лондон: Собрание сочинений в 14 томах. Том I

Опасная популярность Лондона-бунтаря стала причиной организованной травли, которой он подвергся в 1906 году. Для этой травли воспользовались даже его разводом и второй женитьбой — именно теперь его подругой стала Чармиан Киттредж, уже давно знавшая писателя. В буржуазной прессе появились статьи, в которых Лондон подвергался резким нападкам. Его популярность среди студенческой молодежи, его страстные призывы к революции не на шутку встревожили американскую буржуазию. «Социализм мистера Джека Лондона — это кровавая война, — говорилось в одном из газетных отчетов о лекциях Лондона, — война одного общественного класса против других классов. Так говорит он. Это разрушительный социализм». Чтобы уйти от травли, бороться против которой он не мог, Лондон отправился с Чармиан в длительное путешествие на яхте «Снарк», которая стала для них домом и мастерской на целых два года.

«Снарк», гордо неся красный вымпел, бороздил южные моря и особенно надолго задерживался в тихоокеанских архипелагах, которые так полюбились Лондону. Из книги «Путешествие на «Снарке» (1911) видно, что оно было предпринято отнюдь не для увеселения и что его хозяин делил свое время между писательским трудом и трудом моряка, с которым он был знаком с отрочества.

Годы, проведенные на «Снарке», были временем расцвета творческого дарования Лондона. Он отправился в путешествие полный сил, полный презрения и ненависти к американскому буржуазному обществу, в несправедливости которого он был убежден. Заряд живых впечатлений от американской жизни, от русско-японской войны, от русской революции, от митингов в американских университетах, где он говорил о близости и неизбежности революции в США, действовал долго: на «Снарке» была закончена «Железная пята», на «Снарке» был написан «Мартин Иден» и многие великолепные рассказы о жизни на островах Тихого океана. Здесь, под южным небом, над бездонными океанскими глубинами, в бухтах прекрасных островов, среди которых встречались и такие, где еще не бывал белый человек, обдумал и обобщил Лондон самое важное и ценное из того, что было им собрано и прочувствовано за прежние годы. Но и судьба Мартина Идена обрисовалась для Лондона во всей своей непоправимости именно на «Снарке», на котором Лондон уплыл далеко не только от клеветников и газетных дельцов, поносивших его имя, но и от острых социальных противоречий американского общества. Прервалась и уже не возобновилась в прежних масштабах деятельность Лондона-лектора, рвались его живые связи с демократической аудиторией, которая так высоко оценила его; да и взгляд Лондона на политическую современность менялся.

Русская революция потерпела временное поражение. Американское рабочее движение переживало период застоя, Социалистическая партия не выходила на то лидирующее место в общественной жизни США, о котором мечтал для нее Лондон — член этой партии. Кстати, не дремали и те американские круги, которые хотели вернуть Лондона под свое влияние, оторвать его от социалистического движения. Утихла травля Лондона; к 1910 году определилось мировое признание писателя. Его уже было просто невыгодно травить: на нем можно было заработать, приручив его, доведя его до примирения с миром американских мещан, так беспощадно осужденных и высмеянных им в «Мартине Идене».

Вернувшись из плавания на «Снарке» (1909), Лондон увидел себя знаменитым писателем, которому льстили, с которым заигрывали. Незаметно и ловко пытался-прибрать его к рукам газетный король Уильям Рэндолф Херст.

«Устричный пират», мальчик с джутовой фабрики вырос и стал известным писателем, самым модным американским прозаиком в Европе... Было от чего закружиться кудрявой го-лове Джека из Окленда!

Жизнь Лондона изменилась. Теперь он решил обосноваться на родной калифорнийской земле, выстроить ранчо — надежный приют для писателя, где он мог бы работать вдали от напряженной жизни большого города, и вместе с тем дом для всякого, кто захотел бы найти кров и помощь. Как часто во время своих голодных блужданий по Америке мечтал юный Лондон о таком открытом, радушном доме! Теперь он хотел быть его хозяином.

Впрочем, из этой благородной затеи получилось примерно то, что описано в «Маленькой хозяйке большого дома». В поселке, который вырос вокруг строившегося по планам Лондона главного здания усадьбы, вечно толпился всякий заезжий люд. Одних манила возможность повидать знаменитого писателя, других — перспектива пожить на даровщинку среди холмов и рощ Калифорнии в такой импозантной близости модного автора, третьих — пламенное гостеприимство Лондона.