Роберт Вальзер: Прогулка

или домашняя кухня приглашает порядочных или, по крайней мере, приличных господ отведать блюда, о которых мы с чистой совестью можем сказать, что они удовлетворят самый изысканный вкус и вызовут самый жгучий аппетит. Тех, у кого слишком голодные желудки, просим не беспокоиться. Предлагаемое нами кулинарное искусство отвечает наилучшему воспитанию, этим мы намекаем на то, что будем рады видеть лишь действительно образованных господ, чревоугодничающих за нашим столом. С типами, которые пропивают свое недельное или месячное жалованье и потому не в состоянии расплатиться на месте, мы никаких дел иметь не желаем. Наоборот, ожидаем от наших высокочтимых клиентов изысканные манеры и учтивое обхождение. Обслуживают у нас очаровательные, воспитанные девицы, столы нарядно и аппетитно накрыты и украшены всяческими цветочками. Мы для того все это излагаем, чтобы до заинтересованных господ дошло, как это важно держаться наиприличнейшим образом, вести себя опрятно и безукоризненно с той самой минуты, как вероятный господин пансионер переступит порог нашего почтенного респектабельного заведения. Развратникам, буянам, бахвалам и задавалам здесь у нас не место. Субъектов, полагающих, что у них есть причины принадлежать к вышеназванным категориям, мы любезно просим держаться подальше от нашего первоклассного пансиона и избавить нас от своего неприятного присутствия. Напротив, всякий милый, деликатный, вежливый, обходительный, учтивый, предупредительный, приветливый, жизнерадостный, веселый, но не чересчур веселый, а скорее тихий, и прежде всего платежеспособный, солидный, не делающий долгов господин будет принят у нас с распростертыми объятиями, его обслужат по высшему разряду и обойдутся с ним самым наивежливым и приятнейшим образом, это мы обещаем со всей искренностью и надеемся, что так оно и будет, ведь это для нас является высочайшим наслаждением. Такой разлюбезный восхитительный господин увидит за нашим столом самые изысканные яства и лакомые кусочки, какие и днем с огнем не найдет где-либо еще. Ибо из нашей кухни воистину исходят эксклюзивные шедевры кулинарного искусства, и возможность подтвердить это представится каждому, кто захочет воспользоваться услугами нашего почтенного пансиона, к чему мы и призываем и всегда настоятельно приглашаем. Еда, которую мы подаем, превосходит все здравые представления как по качеству, так и по количеству. Никакой самой буйной фантазии и никакой силы человеческого воображения не хватит, чтобы хоть отчасти представить себе те смачные и соблазнительные деликатесы, которые мы обычно приносим один за другим и ставим на стол перед рядами наших господ едоков с радостно изумленными лицами. Однако, как уже неоднократно подчеркивалось, приглашение касается лишь исключительно порядочных господ, и потому, во избежание недоразумений и для устранения всяческих сомнений, да позволено нам будет кратко изложить наше мнение на сей счет. В наших глазах лишь тот господин достоин называться порядочным, которого просто распирает от утонченности и порядочности, тот, кто во всех отношениях просто на порядок порядочнее всех прочих смертных. Простые смертные нам совершенно не подходят. Порядочным господином мы считаем того, у кого голова забита всяким тщеславным вздором и кто первым делом смог убедить себя в том, что его нос порядочнее носа любого другого доброго и разумного человека. Эта своеобразная особенность предопределяет поведение порядочного господина, и мы на это можем положиться. А потому человека доброго, прямого и честного и ничем больше не выдающегося, мы попросту просим к нам не соваться, ибо он для нас не является утонченным и порядочным господином. На господ преутонченных и препорядочных у нас прямо особый нюх. Нам сразу видно, принадлежит господин к порядочным или нет — по походке, по тону, по манере говорить, по физиономии, по движениям и особенно по костюму, шляпе, трости, по цветку в петлице — есть цветок или нет. Наша проницательность в этом отношении граничит с ведовством, и мы смеем утверждать, что в этом деле нам в определенной гениальности не откажешь. Так-то вот, теперь вам ясно, на какой сорт клиентов мы рассчитываем, а придет к нам человек, которого мы уже издалека раскусили, что он нам и нашему пансиону никак не годится, мы ему так и скажем: «Очень сожалеем и весьма скорбим».

Иной читатель, возможно, усомнится в достоверности подобного объявления и скажет, что в такое не очень-то верится.