Эрнст Юнгер: Эвмесвиль

Меня зовут Мануэль Венатор [1] Меня зовут Мануэль Венатор. Мануэль — сокращенное от Иммануэль, «С нами Бог». Венатор — латинское venator, «охотник». , я ночной стюард на касбе Эвмесвиля [2] …на касбе Эвмесвиля . Касба ( арабск . «цитадель», «укрепленное поселение») — крепость, обычно находившаяся на некотором отдалении от исламского города. Прообразом касбы в романе была касба города Агадира в Марокко, построенная в XVI в. и ныне почти полностью разрушенная. 8 марта 1974 г. Юнгер, отдыхавший в Агадире, пишет в своем дневнике: «Последний день в старом году жизни. Я снова ускользнул в Африку. Ночью гроза, сильный ливень в первой половине дня. <���…> Продолжил также составление плана „Великого сбора“ [первоначальное название романа. — Татьяна Баскакова ]. Действие могло бы разворачиваться на этой сейсмоактивной почве, Касба в центре с видом на море и пустыню, на Сус и заросли кустарника». . Внешность у меня неприметная, но в состязаниях я вполне могу рассчитывать на третье место, да и с женщинами не испытываю затруднений. Мне скоро исполнится тридцать; характер мой находят приятным — иначе я бы не мог заниматься таким ремеслом. С политической точки зрения меня считают благонадежным, пусть и не особенно активным.

Вот несколько слов о моей персоне. Приводимые мною сведения правдивы, хотя пока и нечетки. Я буду постепенно уточнять их, поскольку в них содержится завязка некоей диспозиции.

Уточнять нечеткое, все более и более внятно определять неопределенное: в этом задача любого развития, любого временного усилия. Поэтому физиономии и характеры с годами проступают яснее. Так же происходит и с рукописями.

Поначалу ваятель противостоит необработанной глыбе, чистой материи, заключающей в себе любую возможность. Глыба же отвечает резцу: ваятель может ее разрушить или высвободить из нее влагу жизни, ее духовную силу. Все пока неопределенно, даже для самого мастера, и не совсем зависит от его воли.

Нечеткое, неопределенное, а также вымысел — не значит неверное. Пусть это будет неправильным, главное, чтобы не было неправдивым. Какое-нибудь утверждение — нечеткое, но не неверное — может проясняться фраза за фразой, пока высказывание наконец не сфокусируется на главном. Если же высказывание начинается со лжи, оно вынуждено поддерживать себя все новой и новой ложью, пока в конце концов постройка не рухнет. Отсюда мое подозрение, что уже сотворение мира началось с вкравшегося подлога. Будь то простой ошибкой, рай можно было бы восстановить в ходе дальнейшего развития. Однако Старик засекретил дерево жизни.

С этим связаны и мои страдания: с неисцелимым несовершенством, не только сотворенного мира, но и собственной личности. Осознание такого несовершенства ведет, с одной стороны, к вражде с богами, а с другой — к самокритике. Возможно, я склонен преувеличивать, но, во всяком случае, и то и другое ослабляет способность действовать.

Только не пугайтесь: морально-теологического трактата не последует.

Первым делом следует уточнить, что меня хотя и зовут Венатор, но не Мануэль, а Мартин [3] … не Мануэль, а Мартин . Латинское имя Мартин означает «воинственный, посвященный Марсу». Святой Мартин — римский воин, всадник на белом коне — покровительствовал обездоленным (разрубил пополам свой плащ, чтобы поделиться с нищим). : именно такое имя было мне дано при крещении, как выразились бы христиане. У нас оно присваивается отцом: подняв новорожденного, он нарекает его именем и позволяет ему огласить помещение громким плачем.

Мануэль же, напротив, — прозвище, полученное мною в период службы здесь, на касбе; его дал мне Кондор. Кондор — это мой патрон, нынешний властитель Эвмесвиля. Он уже много лет живет на касбе, в цитадели, которая приблизительно в двух милях по ту сторону города венчает голый холм, издревле называемый Пагос.

Такого рода соотношение между городом и крепостью встречается во многих местностях; это наиболее удобно не только для тирании, но и для любого личного правления.

Свергнутые Кондором трибуны [4] … Свергнутые Кондором трибуны … В Древнем Риме трибуны — должностные лица, с 494 г. до н. э. ежегодно избиравшиеся из плебеев на собраниях по трибам (округам). Должность народных трибунов была введена для защиты прав плебеев от произвола патрицианских магистратов. В период поздней республики ежегодно выбирали 10 трибунов. Трибуны имели право накладывать вето на распоряжения или постановления любого магистрата (кроме диктатора и цензора) и сената, арестовывать и приговаривать к штрафу магистратов (кроме диктатора) и рядовых граждан, созывать собрания плебеев, заседания трибутных комиций и сената и председательствовать на них, издавать эдикты и предлагать законопроекты. Трибуны были единственной магистратурой, не слагавшей своих полномочий перед назначенным диктатором. Личность народного трибуна считалась неприкосновенной.