Анатоль Франс - 6. Остров Пингвинов. Рассказы Жака Турнеброша. Семь жен Синей Бороды. Боги жаждут

Но она ответила только пронзительным тявканьем и жалобным завываньем.

Вскоре весь город переполнился голыми мужчинами и женщинами, с лаем ползавшими на четвереньках; они называли себя эдемитами [257]и мнили вернуть мир ко временам совершенной невинности — до злосчастного сотворения Адама и Евы. Преподобный отец-доминиканец Жиль Какероль, инквизитор в городе Тренкебале, его университете и епархии, весьма обеспокоился этим новым учением и принялся его настойчиво искоренять.

Посланием, скрепленным печатью, он в самых решительных выражениях предложил его преосвященству епископу Николаю задержать, посадить в темницу, допросить и по согласовании с ним осудить этих супостатов господа бога и в первую очередь их главарей — францисканского монаха Сульпиция и распутную женщину, именуемую Мирандой. Великий святой Николай горел ревностью о единстве церкви и об уничтожении ереси, но он нежно любил племянницу. Он укрыл ее в своем епископском дворце и отказался выдать ее инквизитору Какеролю, а тот донес на него папе как на виновника смут и распространителя гнусной ереси. Папа предписал Николаю не укрывать долее виновную от законных судей. Николай уклонился от исполнения приказа, уверил папу в своей готовности к послушанию и не послушался. Папа разразился против него буллой Maleficus pastor [258], в которой почтенный первосвященник обзывался ослушником, еретиком или близким к ереси, распутником, кровосмесителем, совратителем народов, старой бабой и самохвалом и был отчитан в самых сильных выражениях.

Таким образом епископ причинил себе много вреда, не принеся никакой пользы своей горячо любимой племяннице. Король Берлю, под угрозой отлучения от церкви, в случае, если он не окажет последней поддержки в розыске эдемитов, послал в Тренкебальское епископство стражников, которые вырвали Миранду из ее убежища; ее притащили к инквизитору Какеролю, бросили на дно глубокой ямы и кормили хлебом, от которого отказывались даже собаки тюремщиков; но больше всего ее огорчало то обстоятельство, что на нее силой напялили старое платье и чепец и таким образом лишили уверенности в том, что она не грешит. Монах Сульпиций ускользнул от святой инквизиции; ему удалось достигнуть пределов Мамбурнии и найти убежище в одном из монастырей этого королевства; он создал там новые секты, еще более пагубные, чем предыдущие.

Тем временем ересь, укрепленная преследованием и разжигаемая опасностью, уже распространила свое опустошительное действие на весь Вервиньоль: можно было видеть на лугах королевства многие тысячи голых мужчин и женщин, которые щипали траву, блеяли, мычали, ревели и ржали и оспаривали по вечерам у овец, волов и лошадей их хлева, ясли и конюшни. Инквизитор оповестил папу об этих отвратительных соблазнах, предупредив, что зло будет разрастаться до тех пор, пока покровитель эдемитов, гнусный Николай, останется на кафедре святого Кромадера. В соответствии с этим сообщением папа разразился против епископа тренкебальского буллой Deterrima quondam [259], отрешавшей его от епископского сана и отстранявшей от причащения верующих.

Сраженный наместником Христа, преисполненный горечи и удрученный печалью, праведный Николай без сожаления сошел со своей славной кафедры и покинул, дабы никогда уже в него не возвращаться, город Тренкебаль, бывший в течение тридцати лет свидетелем его пастырских добродетелей и апостольских трудов. В западном Вервиньоле есть высокая гора с вершинами, вечно покрытыми снегом; весной с ее склонов сбегают пенистые, гулкие водопады, наполняющие голубою, как небо, водой потоки, протекающие в долине. Там, в той полосе, где растут земляничник, лиственница и орешник, жили отшельники, питаясь ягодами и молоком. Эта гора зовется горой Спасителя. Святой Николай решил обрести здесь приют и вдали от мира замаливать свои и людские грехи.

Взбираясь на гору в поисках самого глухого места для постройки жилища и поднявшись выше облаков, почти всегда окутывающих склоны горы, он увидел старца, который стоял на пороге хижины и делился хлебом с прирученною ланью. Куколь ниспадал ему на лоб, и от всего его лица был виден только кончик носа и длинная белая борода.

Святой человек Николай приветствовал его следующими словами:

— Мир вам, брат мой.

— Мир царит на этой горе, — ответил пустынник.

— Поэтому я и пришел сюда окончить в тишине дни мои, потревоженные мирской суетой и человеческой злобой, — сказал праведный Николай.