Исаак Башевис-Зингер - Короткая пятница и другие рассказы[Сборник]

— Почему же он на ней женился? — сказал я только для того, чтобы что-то сказать.

— Наверное, любил. Он очень страстный мужчина, с горячей кровью. А ты кого-нибудь любил?

— Да.

— И где эта сеньора? Ты женился на ней?

— Нет. Они застрелили ее.

— Кто?

— Эти самые нацисты.

— Ясно… И ты теперь один?

— Нет, у меня есть жена.

— Где она сейчас?

— В Нью-Йорке.

— И ты верен ей?

— Да, верен.

— Всегда?

— Всегда.

— Но всего один раз, правда, ведь не считается?

— Нет, моя дорогая, я хочу прожить как честный человек.

— Но кто узнает о нас с тобой? Никто же не видит?

— Бог видит.

— Ну, раз ты заговорил о Боге, я ухожу. Но знаешь что? Ты лжец. Если бы я не была калекой, ты бы даже и не вспомнил о Боге. А он наказывает таких, как ты. Грязная свинья!

Она плюнула мне в лицо, вскочила с постели и выскочила в коридор, что есть силы хлопнув дверью. Я вытерся, но ее слюна продолжала жечь лицо. Я чувствовал, как в темноте у меня горит лоб и все тело зудит, словно к нему присосались тысячи пиявок. Я пошел в ванную умыться, намочил полотенце, приложил его ко лбу, как компресс. Я совсем забыл про ураган. Весь окружающий мир куда-то исчез. Я снова лег, и, когда проснулся в следующий раз, был уже полдень. Нос был забит, горло болело, колени дрожали. Верхняя губа опухла, на ней вскочила простуда. Мокрая насквозь одежда валялась на полу. Все насекомые, залетевшие сюда вчера ночью, умерли. Я открыл окно. Меня обдало волной холодного и все еще влажного воздуха. Небо было по-осеннему серым, а море — отяжелевшим свинцом, почти замершим. Я кое-как справился с одеждой и спустился вниз. За конторкой стояла горбунья, бледная, худая, с собранными в пучок волосами и прежним блеском в черных глазах. На ней была старомодная блузка с желтой бахромой. Она взглянула на меня с улыбкой.

— Вам придется уехать, — сказала она. — Только что позвонил босс и велел срочно закрывать отель.

— Мне не было писем?

— Никаких писем.

— Тогда, если можно, счет.

— Никакого счета.

И кубинка искоса посмотрела на меня — ведьма, потерпевшая поражение, молчаливый партнер окружающих меня демонов, помощница в их невероятных фокусах.

Жил в Билгорае меламед Меир Зиссл. Был он высоким широкоплечим мужчиной с круглым лицом, черной бородой, красными щеками, темными, цвета спелой вишни, глазами, полным плохих зубов ртом и длинными, чуть не до плеч, волосами. Меир Зиссл любил поесть и выпить (мог, не переводя дыхания, выпить полпинты водки), петь и танцевать до упада на свадьбах. Для учителя у него было слишком мало терпения, но богатые горожане все же посылали к нему своих детей.

В тридцать шесть лет он овдовел и остался один с шестью детьми на руках. Однако не прошло и полугода с момента смерти его первой жены, как он нашел себе новую — Рейтцу, вдову из Крашника, высокую, худую, молчаливую женщину с длинным носом и множеством веснушек. Эта Рейтца когда-то была простой молочницей, но потом вышла замуж за богатого старика, реб Танчема Ижбицера, и родила ему дочь, Симмеле. Перед самой смертью реб Танчем разорился и не оставил жене ничего, кроме горячо любимой дочери. Симмеле умела писать и читать на идише. Отец, возвращаясь из деловых поездок, всегда привозил ей какие-нибудь подарки: шаль, фартук, тапочки, платок с вышитым узором или книжку. Симмеле собрала все это и переехала вместе с матерью в Билгорай.

Четыре дочери и два сына Меира Зиссла были жадными, завистливыми, крикливыми, всегда готовыми зло подшутить над слабым и даже что-нибудь украсть. Они тут же набросились на Симмеле, отняли все ее вещи и прозвали Панночкой Горячкой. Симмеле была тихой девочкой. У нее были узкая талия, длинные ноги, тонкие черты лица, светлая кожа, темные волосы и серые глаза. Она боялась собак во дворе, не любила есть из одной тарелки с другими членами семьи и стыдилась раздеваться перед сводными сестрами. Она давно уже перестала разговаривать с детьми Меира Зиссла, но и среди соседских девочек подруг у нее тоже не было. Как только она выходила на улицу, мальчишки принимались кидаться в нее камнями и обзывать драной кошкой. Симмеле сидела дома, читала книги и плакала.

С самого детства Симмеле любила слушать разные истории. Мать часто успокаивала ее таким образом, а реб Танчем всегда перед сном рассказывал дочери что-нибудь интересное. Главным героем почти всех историй был его старинный приятель — реб Зорах Липовер из Замосцья. Половина Польши знала его как человека столь же богатого, сколь и набожного. Его жена, Эстер Крейндель, тоже происходила из очень состоятельной семьи. Симмеле нравилось слушать истории о дружной жизни супругов, их богатстве и примерных детях.