Абдаллах аль-Мукаффа - Калила и Димна

Птицелов, думая, что голуби не пролетят далеко, а запутавшись в веревках, упадут на землю, побежал за ними, рассчитывая вернуть свою сеть и добычу, а ворон сказал себе: «Полечу-ка я за ними и посмотрю, что будет». Голубь Атласное горло, оглянувшись, увидел, что птицелов не перестает их преследовать, и сказал голубям: «Этот человек упорно гонится за нами, и если мы полетим к полю, он легко найдет нас. Повернем к селению, где множество деревьев и строений, тогда он потеряет нас из виду и уйдет, потеряв надежду поймать нас. В одном из селений живет крыса, моя давняя подруга, и если нам посчастливится добраться до нее, она перегрызет эти сети и мы будем свободны».

Голуби, послушав своего вожака, повернули к селению, а птицелов потерял их из вида и ушел восвояси, оставив всякую надежду поймать их. А ворон, не отставая, следовал за стаей, желая узнать, что будет дальше. Долетев до того места, где жила крыса, голубь Атласное горло приказал своей стае опуститься у одного из входов в крысиную нору, которых была ровно сотня. Потом Атласное горло стал звать свою подругу крысу, имя которой было Зирак. Крыса откликнулась из своей норы и спросила: «Кто ты такой и чего тебе надо?» Голубь ответил: «Я твой друг — Атласное горло». Услышав это, крыса выбежала из норы и, увидев голубя в сетях и тенетах, спросила: «Что с тобой? Кто сделал с тобой это страшное дело?» Но голубь возразил: «Разве ты не знаешь, что нет ничего — ни хорошего, ни дурного, — над чем бы не властвовали судьбы? Моя судьба ввергла меня в беду, ведь с ней не в силах бороться и тот, кто намного сильнее и могущественнее меня, и когда судьба велит — затмеваются солнце и луна».

Крыса тотчас же принялась грызть веревки, что спутывали ноги Атласного горла. Он попросил оставить его и начать с других голубей, а затем уж переходить к нему. Но крыса не обратила на его слова никакого внимания и продолжала перегрызать его путы. Голубь несколько раз повторил свою просьбу, и крыса сказала: «Ты затвердил одно и то же, словно тебе не хочется жить и ты не чувствуешь к самому себе никакой жалости!» Голубь ответил: «Мне хочется жить, но я боюсь, что если ты начнешь с меня и перегрызешь все веревки и путы, ты устанешь и у тебя не останется сил на то, чтобы освободить всю стаю. Но если ты начнешь с моих товарищей и я останусь последним, ты преодолеешь свою усталость и не оставишь меня в тенетах». Крыса воскликнула: «Я еще больше люблю тебя за твою доброту и благородство!» Она стала перегрызать одну веревку за другой и вскоре освободила всю стаю, и Атласное горло, поблагодарив свою подругу, улетел вместе с другими голубями.

Увидев все это, ворон тоже захотел подружиться с крысой, думая, что неплохо было бы иметь такую подругу на случай несчастья. Он подошел к норе и стал звать крысу: «Эй, Зирак!» И она, высунув голову из норы, спросила: «Кто ты такой и что тебе нужно?» Ворон промолвил: «Я хочу подружиться с тобой, потому что видел, как ты верна своим друзьям и благородна». — «Между нами не может быть никакой дружбы, — возразила крыса, — разумный не только не домогается того, что невозможно, но даже и не помышляет о подобном. Ведь не станешь по суше передвигаться на лодке, а по морю — на повозке. Как мы можем стать друзьями, если ты поедаешь моих ближних и я — твоя природная пища?» Ворон ответил: «Ты моя природная пища, но если я съем тебя, то не стану ни удачливее, ни богаче и даже не наемся. Гораздо полезнее мне, чтобы ты была жива и стала моей верной подругой. И если уж я пришел к тебе, домогаясь твоей близости, ты не должна отвергать меня, презрев мою дружбу. Ведь я пожелал сделать тебя своей подругой только потому, что узнал о твоем достойном нраве. Но знай, что разумный не скрывает своих достоинств, а если и желает утаить их, то они ведь словно мускус, благоухания которого не скроешь».

Крыса промолвила: «Нет ничего сильнее природной вражды, и бывает она двух видов: первый вид — это вражда равных, как соперничество между львом и слоном: бывает, что слон побеждает льва, а бывает, что лев убивает слона. Второй вид — это вражда между хищниками и теми, кто служит им пищей, как вражда между мною и тобой или между мной и кошкой. В этом случае побежден всегда бывает слабый: тебе не повредит моя ненависть, но я могу пасть жертвой твоей злобы. Вражда эта непримирима, ибо никто не может пойти против своей природы. Если долго нагревать воду и потом залить горячей водой костер, она все же потушит его, хоть и получила часть огненной природы. Тот, кто примиряется с врагом и делает его своим другом, подобен укротителю змей, носящему их за пазухой.