Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 84

На обороте: Москва. Долгохамовнический переулок, д. № 15. Гр. Софье Андревне Толстой.

1891 г. Марта 29. Я. П.

Ваничка спал дурно, просился на руки, но не плакал. Нельзя разобрать, что у него болит. Утром он сказал, что зубы; но может быть он это так сказал. Утром, в 8-м часу, был весел в постели. Я пощупал, и мне показалось, что маленький жар. Мы его не выпускали. Он б[ыл] весел. Таня мерила темпер[атуру], и оказалось 37. — Теперь 2 часа, он спит, хорошо. Вот тебе подробный отчет. Если бы ты была дома, то пожалуй бы и не заметила и наверное не обратила бы внимания. Всё дома хорошо. Маша встала и пошла гулять немного. Саша с Л[идой] 1гуляют к Козловке, и Таня едет за ними на Козловку в тележ[ке]. Я еду в Тулу и там брошу это письмо. Хочу вернуться к обеду. — Целую Кузминских и особенно Машу, за кот[орую] очень рад. Ив[ану] Ег[оровичу] 2привет. Вези ее к нам. Завтра будет телеграмма раньше этого письма.

Сейчас раскрыл письмо, чтоб написать результат градусника у Ванички. Оказалось, что есть маленький жар, 37 и 8. Он проснулся, и мы его не выпустим.

На обороте: Петербург. Невский 77. Т. А. Кузминской для передачи С. А. Толстой.

С. А. Толстая поехала в Петербург в связи с арестом XIII части полного собрания сочинений Толстого; в XIII часть входила «Крейцерова соната», задержанная цензурой.

1Miss Lidia — гувернантка.

2Иван Егорович Эрдели (р. 1870 г.) — жених М. А. Кузминской, с которой обвенчался в октябре 1891 т.

1891 г. Марта 31. Я. П.

Приписать к этому могу следующее: Руднев 1прямо определил: ветряная оспа, и так и велел тебе написать. Сейчас 10 часов. Ваничка спит тихо. Пожалуйста, не беспокойся и верь, что мы пишем самую строгую истину и заботимся о том, чтобы делать и всё, что нужно, и всё, что ты могла бы найти нужным. Целую тебя.

Л. T.

Приписка к письму T. Л. Толстой.

1Александр Матвеевич Руднев — главный врач Тульской губернской больницы.

1891 г. Апреля 1. Я. П.

У нас всё бы очень хорошо, если бы не эта Ваничкина ветрен[ая] оспа. Андрюша написал тебе правильно с моих слов, что новых оспинок не образуется, а прежние подсыхают. На лбу одна больше всех, вот такая: [дан размер] а остальные такие [дан размер] и меньше. Питается он преимущественно молоком, что очень хорошо; спит на руках больше, и няня не спит ночи, но очень бодра и нежна с ним. Иногда его носим —

он просится — в одеяле, но всё время он в постели. Теперь 10 часов, и он уже лег и спит. —

Письмо это свезет Сережа. Буду очень внушать, чтоб он не забыл. Он очень добродушен. Из Сергиевск[ого] я нынче получил ответ о мужике больном, условный, что принят [?], если не хронический, и потому я решил вести его в Тулу. Руднев обещал принять и обратить на него внимание. Мальчики очень милы, особенно Андрюша. — Мы читали по вечерам Семейную хронику. 1Писем особенно интересных не было. Работа моя идет успешнее, чему я очень рад. Я совсем, очень здоров. Про девочек не пишу, щадя их скромность, т[ак] к[ак] они буд[ут] читать это письмо. Стахов[ич], 2верно, не успел еще получить письма. Письмо 3о том, что Лосинский 4подал прошение Государю об усыновлении, так чтобы попросить кого нужно дать ходу этому делу. Воспользуйся как можно лучше Петербургом, чтоб тебе и тем, с к[оторы]ми ты будешь, б[ыло] как можно приятнее. А дело не важно. Поцелуй от меня дорогую Ал[ександру] Андр[еевну], если увидишь ее еще, и, само собой разумеется, Таню и Кузминских. — У Саши б[ыл] расстроен ж[елудок], теперь х[орошо]. Она здорова и мила. Целую тебя.

Л. Т. 5

На конверте: Петербург. Невский 77. Татьяне Андревне Кузминской для передачи С. А. Толстой.

1С. Т. Аксакова.

2М. А. Стахович.

3См. письмо Толстого Стаховичу от 1 апреля, т. 65.

4Смотритель ясенковской станции Семен Алексеевич Лосинский.

5Десять слов в конце письма восстановлены по тексту ПЖ. Автограф дефектный.

1891 г. Апреля 2. Я. П.

А я ходил на деревню к бабе, пригласившей меня, как костоправа, к вывихнутой в локте руке (застарелый вывих, при к[отором], вероятно, возвратится владение рукой), 1и всё думал с раскаянием о том, что я промолчал на их выражение желания ехать в концерт и они приняли это за неодобрение, и б[ыло] жалко, что я таким trouble fête, 2и шел скорее назад, чтобы их поощрить, а они остались. Я нынче по разным своим ходам мыслей вспомнил о короле Лире и предложил им прочесть его, и сейчас станем читать.

Ваничке мерили температуру, но теперь 9 часов вечера, и, продержав 5 минут, не дошло 37, так и вынули, решив, что жару нет, что очевидно и на ощупь. Мы, остальные, все веселы, здоровы и хорошо ведем себя. —