Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 84

Я провел два дня в Шамардине и Оптиной и уезжаю. Письмо пошлю с пути. Не говорю, куда еду, п[отому] ч[то] считаю и для тебя и для себя необходимым разлуку. Не думай, что я уехал потому, что не люблю тебя. Я люблю тебя и жалею от всей души, но не могу поступить иначе, чем поступаю. Письмо твое — я знаю, что писано искренно, но ты не властна исполнить то, что желала бы. И дело не в исполнении каких нибудь моих желаний, и треб[ов]аний, а только в твоей уравнове[ше]нности, спокойном, разумном отношении к жизни. А пока этого нет, для меня жизнь с тобой немыслима. Возвратиться к тебе, когда ты в таком состоянии, значило бы для меня отказаться от жизни. А я [не] считаю себя в праве сделать это. Прощай, милая Соня, помогай тебе Бог. Жизнь не шутка, и бросать ее по своей воле мы не имеем права, и мерять ее по длине времени тоже неразумно. Может быть, те месяцы, какие нам осталось жить, важнее всех прожитых годов, и надо прожить их хорошо.

Л. Т.

Это было последнее письмо Толстого к жене.

7 ноября 1910 г. в 6 часов 5 минут утра Толстой скончался.

1. 1889 г. Октября 20. Я. П. Под 20 октября Толстой записал в своем Дневнике: «Написал напрасно письмо Соне о том, что мне тяжелы посетители».

2. 1891 г. Марта 30. Я. П. Телеграмма. Толстой писал 29 марта: «Завтра будет телеграмма».

В настоящий список корреспонденции Толстого включается условно, так как возможно, что телеграмма была подписана не лично Толстым.

3. 1891 г. Декабря 15 , 16 или 17. Бегичевка. Сохранился конверт, надписанный рукой Толстого: «Москва. Хамовническ. пер. № 15. Графине Софье Андревне Толстой». Почтовый штемпель: «Почтовый вагон. 17 дек. 1891».

4. 1892 г. Сентября 20. Я. П. 21 сентября 1892 г. С. А. Толстая писала Толстому: «Сейчас была Екатерина Ивановна [Боратынская] и привезла мне свежие известия о всех вас и твою записочку, за которую очень благодарю».

5. 1892 г. Февраля 24 или 25. Бегичевка. Сохранился конверт, надписанный рукой Толстого: «Москва. Хамовники. № 15. Графине Софье Андревне Толстой. Заказное». Штемпели: «Клекотки, 25 февр. 1892; Москва. 1826/11 — 92 г.». 26 февраля Толстой писал: «Пишу опять в Клекотки» (стр. 125).

6. 1895 г. Января 5 или 6. Николъское-Оболъяново. Телеграмма. 7 января 1895 г. Толстой писал С. А. Толстой: «Ответа на телеграмму еще не получили».

7. 1897 г. Мая 18. Пирогово. Ср. письмо № 683.

8. 1897 г. Июль. Начало. H. Л. Оболенский сообщал: «Когда после смерти Л. Н-ча С. A-не передали... серый пакет, она вынула оттуда два письма, прочтя одно, она тотчас разорвала его; другое письмо именно было об уходе его, предполагавшемся в 1897 году». Ср. письмо № 684. Возможно, что сообщение Н. Л. Оболенского неточно: С. А. Толстой не свойственно было бесследно уничтожать документы, тем более писанные Толстым. Есть основание полагать, что в конверте находилось (кроме известного письма об уходе) письмо Толстого о Танееве № 682, — по перегибам письма оно могло лежать в одном конверте с письмом № 683. Наконец, возможно, что это— недошедшее «раздраженное» письмо Толстого. Ср. предшествующее утраченное письмо (№ 7).

9. 1898 г. Мая 21. Гриневка. Толстой писал С. Л. Толстой 22 мая: «Вчера писал тебе, милый друг, в Москву». Можно, впрочем, предположить, что речь идет о письме 20 мая, Толстой же неправильно отнес его к 21 числу словом «вчера» (вместо: «третьего дня»).

10. 1903 г. Октября 7. Я. П. Телеграмма. В письме к Толстому от 8 октября 1903 г. С. А. Толстая писала: «Получила сегодня утром вашу телеграмму... что всё хорошо и приехал Абрикосов» (ПСТ, стр. 745). Включается условно, ср. № 2.

11. 1903 г . Ноября 6 . Пирогово. Телеграмма. В письме от 6 ноября 1903 г. (см. № 779) Толстой писал: «Кроме того посылаю телеграмму, к[оторую] ты, верно, уже получила».

12. 1904 г. Января 10. Я. П. Телеграмма. 10 января 1904 г. С. А. Толстая писала мужу из Москвы: «Получила успокоительную телеграмму». Включается условно, ср. № 2.

* 840. Черновое .

1909 г. Мая 13. Я. П.

Письмо это отдадут тебе, когда меня уже не будет. Пишу тебе из за гроба <���п[отому] ч[то]> с тем, чтобы сказать тебе, ч[то] для твоего блага столько раз, столько лет хотел и не мог, не умел сказать тебе, пока б[ыл] жив. Знаю, ч[то] если бы я б[ыл] лучше, добрее, я бы при жизни сумел сказать так, чтобы ты выслушала меня, но я не умел, <���не мог>. Прости меня за это, прости и за всё то, в чем я перед тобой был виноват во всё время нашей жизни и в особенности в первое время. Тебе мне прощать нечего, ты была какою тебя мать родила, верною, доброю женой и <���прек[расной]> хорошей матерью. Но именно п[отому], ч[то] ты была такою, какой тебя мать родила, и оставалась такою и не хотела изменяться, не хотела работать над собой, итти вперед к добру, к истине, а напротив, с каким-то упорством <���остав[алась]> держалась всего самого дурного, противного всему тому, что для меня б[ыло] дорого, ты много сделала <���и делаешь> дурного другим людям и сама всё больше и больше опускалась и дошла до того жалкого положения, в к[отором] ты теперь.