Рода Броутон - Нашла коса на камень

— Докторъ Бернетъ такъ и не пилъ чаю, — говоритъ молодая дѣвушка.

— Не умретъ отъ этого, — грубо отвѣчаетъ его сестра, принимаетъ спокойную позу и собирается вздремнуть. Вскорѣ она погружается въ глубокій сонъ. Джильяна закрываетъ книгу. Взглядъ ея переходитъ отъ фигуры спящей къ чайнику и обратно.

— Этого бытъ не должно, — говоритъ она, наконецъ, шепотомъ;- какое безобразіе!

Съ этими словами она направляется къ двери, осторожно ее отворяетъ, еще осторожнѣе затворяетъ за собой, и вотъ она на площадкѣ. Джильяна отважилась на рѣшительный шагъ. Бистро сбѣгаетъ она съ лѣстницы и стучится въ дверь кабинета доктора. «Войдите», раздается оттуда.

Мужество тутъ ее и покидаетъ; самый звукъ голоса, разрѣшающаго ей войдти лишаетъ ее возможности воспользоваться этимъ позволеніемъ. Она колеблется, ей хочется бѣжать, но уже поздно. Дверь отворяется изнутри, и хозяинъ дома стоитъ передъ ней въ выжидательной позѣ.

— Миссѣ Латимеръ! — восклицаетъ онъ съ удивленіемъ. — Войдите, пожалуйста, присядьте.

— Благодарю васъ, нѣтъ, — отвѣчаетъ она, стоя на порогѣ. — Я не задержу васъ и минуты.

— Чѣмъ могу быть вамъ полезенъ?

— Вы… вы не пили чаю, — нерѣшительно отвѣчаетъ она, тогда какъ глаза ея невольно заглядываютъ черезъ его плечо въ комнату, гдѣ стоить хорошій письменный столъ, весело пылаетъ огонь въ каминѣ, и раскрыты книги, говорящія о мирныхъ, научныхъ занятіяхъ.

— Не пилъ? — небрежно говорить онъ, пораженный этимъ неожиданнымъ доказательствомъ ея заботливости о немъ. — Да, дѣйствительно, но это ровно ничего не значитъ.

Джильяна живѣе прежняго чувствуетъ всю неловкость своей выходки и молчитъ въ смущеніи.

— Впрочемъ, я вижу въ чемъ дѣло, — говорятъ Бернетъ; — это все сестра. Право вамъ не слѣдуетъ позволять ей злоупотреблять вашей добротой и давать вамъ порученія.

— Ошибаетесь. Миссъ Бернетъ спитъ. Я пришла по собственному побужденью.

— Право! — сказалъ онъ все съ тѣмъ же вѣжливо-выжидательнымъ выраженіемъ.

— Я пришла сказать, что не намѣрена… не желаю лишать васъ всякихъ житейскихъ удобствъ.

— Увѣряю васъ, что вы ни въ чемъ подобномъ не повинны.

— Невозможно, вы сами поймете, что для меня невыносима мысль, что я изгоняю васъ изъ собственной гостиной.

— Это для меня не лишеніе. Мнѣ здѣсь прекрасно.

— Мнѣ казалось, — говоритъ Джильяна слегка обиженнымъ тономъ, — что прежде, до моего пріѣзда, вы всегда проводили время на верху.

Онъ едва замѣтно пожимаетъ плечами.

— Это просто потому, что сестра не любитъ сидѣть одна.

Минутная пауза.

— Во всякомъ случаѣ,- съ усиліемъ продолжаетъ Джильяна, пытаясь впасть въ прежній, самоувѣренный тонъ, отъ котораго она отвыкла за послѣднее время, — во всякомъ случаѣ, лучше было высказаться. Чтобъ упростить вопросъ, я теперь буду проводить вечера въ своей комнатѣ.

— Я долженъ просить васъ ничего подобнаго не дѣлать… Зачѣмъ вы непремѣнно хотите возобновить нашъ старый споръ? Развѣ мы не условились, что, съ цѣлью облегчить по возможности ваше невозможное положеніе, будемъ тщательно избѣгать всякихъ лишнихъ встрѣчъ. Зачѣмъ же, ради самого неба, теперь, когда двухъ дней еще не прошло, намъ измѣнять порядокъ, который одинъ только и мыслимъ при настоящихъ обстоятельствахъ?

Она упрямо качаетъ головой и говоритъ кротко, но рѣшительно.

— Несправедливо думать, что человѣкъ, разъ сдѣлавшій вамъ зло, вынужденъ сдѣлать его вамъ и въ другой. Неужели тому, что мое общество было, къ несчастью, навязано вамъ обстоятельствами, я вынуждена сознавать, что нарушаю порядокъ вашей ежедневной жизни?

— Ничего подобнаго нѣтъ, — обрываетъ онъ ее. — Позвольте повторить вамъ сказанное въ началѣ разговора: «мнѣ здѣсь прекрасно».

— Въ такомъ случаѣ, мнѣ остается только извиниться, что напрасно задержала васъ, — говорить она съ легкимъ поклономъ, поворачивается и уходитъ быстрыми шагами.

Въ гостиной все по старому. Джильяна становится у камина и прислоняется лбомъ къ мраморной доскѣ его; она не мѣняетъ своей позы, когда, спустя нѣсколько времени, отворилась дверь. Вѣрно, лакей пришелъ убирать со стола. Только при звукахъ голоса миссъ Бернетъ, Джильяна поднимаетъ голову.

— А! вотъ и вы, — ехидствуетъ старая дѣва. — Я знала, что рано или поздно мы вынудимъ васъ голодомъ придти къ намъ.

— И были правы, — спокойно отвѣчаетъ ея брать.

— Пожалуйста, чтобъ такихъ дурачествъ больше не было, — сказавъ это, любезная сестрица поворачивается на другой бокъ и засыпаетъ.