Джон Стейнбек - Путешествие с Чарли в поисках Америки

– Да-а, все знаете, – оказал он. – Выходит, вы все-таки здешний. И диаболо сможете приготовить?

– Для гостей – пожалуйста. А вы сам новоорлеанец?

– У меня в роду несколько поколений новоорлеанцев. Но ручаться я могу только за тех, что на кладбище Сен-Луис под рубрикой «Здесь покоится…».

– Так, понятно. Значит, вы вот из каких – из коренных. Очень рад, что мы с вами встретились. Сен-Луис я знаю, когда-то даже коллекционировал тамошние эпитафии.

– Вот как, сэр! Тогда вы должны помнить ту курьезную.

– Если это та самая, то я ее даже пытался выучить наизусть. Начинается она… «Увы, увы! Ты наповал на небо…»

– Совершенно верно. Роберт Джон Крессуэл, скончался в 1845 году в возрасте 26 лет.

– Эх, жалко, забыл, как дальше.

– Клочок бумаги у вас найдется? Записывайте.

И когда я положил блокнот на колени, он сказал:

– «Увы увы ты наповал на небо вкусивши гадостей земных и водно часье ввысь воск парил от всех своих нуждежд а нам свою болонку пре под нос мол ах тяжка ты дуля в земной удоли смертного».

– Изумительно! – сказал я. – Такое мог сочинить Льюис Кэрролл. Я почти все понимаю.

– Это всем понятно. Вы путешествуете не по делам, а ради удовольствия?

– Так мне казалось до сегодняшнего дня. Я видел ваших «заводил».

– А-а, – сказал он, и какая-то тяжесть и тьма придавили его.

– Что же будет?

– Не знаю. Просто не знаю. Не решаюсь даже думать об этом. И почему мне надо об этом думать? Я старик. Пусть другие этим займутся.

– А конечная цель все-таки будет достигнута?

– Да, безусловно. Но средства, средства, которые к ней ведут! Впрочем, вы северянин. Вас это не касается.

– По-моему, это нас всех касается. Не суживайте проблему. Я налью вам еще чашку, и мы поговорим. Хорошо? У меня твердой позиции в этом вопросе нет. Вот я и хочу послушать.

– Ничего нового вы не услышите, – сказал он. – Эта проблема меняется в зависимости от того, кто вы, и откуда вы, и что вы чувствуете. Не думаете, а именно чувствуете. Вам не понравилось то, что вы видели?

– А вам нравится?

– Может быть, даже еще меньше, так как я знаю тяжкое прошлое этой проблемы и предвижу ее зловонное будущее. Простите за грубое слово, сэр, но другого не подберешь.

– Негры хотят стать людьми. Вы против этого?

– Что вы, сэр! Боже избави! Но для того, чтобы стать людьми, им придется воевать с теми, кому этого недостаточно.

– Другими словами, негры малым не удовольствуются?

– Неужели вы бы удовольствовались на их месте? А кто удовольствуется?

– Вы бы хотели, чтобы они стали людьми?

– Да. Но понять это мне будет трудно. У меня слишком многие «здесь покоятся». Как бы вам объяснить? Ну, вот допустим, ваша собака… она, кажется, очень умная.

– Да, очень.

– Допустим, ваш пес умеет говорить и стоять на задних лапах. Допустим, он и во всех прочих смыслах молодчина. И, может быть, вы пригласите его к обеду… Но увидеть в нем представителя людского племени… это как?

– То есть, что я скажу, если моя сестра выйдет за него замуж?

Он засмеялся.

– Я только стараюсь вам втолковать, насколько трудно человеку изменить свое отношение к вещам. И поверьте, неграм будет так же трудно смотреть по-другому на нас, как и нам на них. Да это не ново. Это дело давнее.

– Как бы там ни было, а такие темы лишают нашу беседу удовольствия, будто сливки с нее снимают.

– Совершенно справедливо, сэр. Я, вероятно, представляю собой то, что у вас именуется мыслящим южанином. Как видите, оскорбление я принимаю за комплимент. Так вот, мне, пребывающему в качестве такого новоиспеченного гибрида, видно на века вперед. В Африке и в Азии это уже начинается.

– Что – поглощение? Негры как таковые исчезнут?

– Если они превзойдут нас количеством, то исчезнем мы, а вернее всего, вместо них и вместо нас возникнет нечто новое.

– А тем временем?

– Вот это меня и страшит, сэр, – что будет тем временем. Древние отдавали любовь и войну в руки богов, близких друг другу. И это не случайно, сэр. Это говорит о глубоком знании человеческой натуры.

– Вы рассуждаете здраво.

– Те, кого вы сегодня видели, вовсе не рассуждают. Они, чего доброго, приведут одного из богов в состояние боевой готовности.

– Значит, вы думаете, что миром тут не кончится?

– Я не знаю! – воскликнул он. – И это хуже всего. Я просто ничего не знаю. Иной раз мне хочется поскорее воспользоваться своим законным правом на титул «здесь покоится…».

– Давайте поедем дальше вместе. Вы тоже путешествуете?