Джон Стейнбек - Заблудившийся автобус

– Не уверена, что смогу съесть яйцо из холодильника, – сказала миссис Причард.

– Из холодильника, врать не буду.

– Я, пожалуй, обойдусь пончиком, – сказала миссис Причард.

– Я то же самое, – сказал мистер Причард.

Хуан открыто и с восхищением посмотрел на ноги Милдред. Она посмотрела на него. Он нехотя оторвал взгляд от ее ног, и в его черных глазах было столько удовольствия, столько откровенного восхищения, что она порозовела. В животе у нее стало тепло. Она ощутила электрический удар.

– А!.. – Она отвернулась. – Пожалуй, еще кофе. Ну, раз так, и пончик тоже.

– Пончиков осталось только два, – сказал Хуан. – Я подам два пончика и плюшку, а вы уже деритесь, кому что.

На дворе раздался рев автобуса и почти сразу перешел в тихое ворчание.

– Звук хороший, – сказал Хуан.

Из спальни тихо, чуть ли не крадучись, вышел Эрнест Хортон и осторожно прикрыл за собой дверь. Он подошел к мистеру Причарду и положил на стол шесть плоских коробочек.

– Пожалуйста, – сказал он, – шесть.

Мистер Причард вынул бумажник.

– Найдется сдача с двадцати? – спросил он.

– Нет.

– Можете разменять двадцать? – спросил он Хуана.

Хуан нажал кнопку на кассе и поднял плоскую гирьку из отделения с бумажными деньгами.

– Могу десятками.

– Годится, – сказал Эрнест Хортон, – Доллар у меня, кажется, есть. С вас – девять. – Он забрал десятку, а мистеру Причарду отдал доллар.

– Что тут? – спросила миссис Причард. Она взяла коробку, но мистер Причард выхватил ее.

– Не надо, – сказал он таинственно.

– Нет, что тут?

– Это мое дело, – игриво ответил мистер Причард. Скоро узнаешь.

– Ах, сюрприз?

– Совершенно верно. А девочки пусть не суют носик не в свое дело. – Мистер Причард, когда был настроен игриво, всегда называл жену «девочкой», и она машинально начинала ему подыгрывать.

– А когда девочки увидят хорошенький подарок?

– Потерпи, – сказал он, засовывая плоские коробки в боковой карман. Он хотел охрометь, когда представится удобный случай. И даже придумал один вариант. Нога у него так заболит, что он сам не сможет снять туфлю и носок. И попросит жену снять ему туфлю и носок. То-то у нее будет лицо, то-то будет смеху. Она обомрет, когда увидит больную ногу.

– Что там, Элиот? – спросила она немного сварливо.

– Узнаешь, имейте терпение, девочки. Слушайте, – обратился он к Эрнесту, – я тут придумал поворотик. Потом расскажу.

Эрнест сказал:

– Ага, вот так вот мир и движется. Вы придумали поворотик – и обеспечены. Ломать вы ничего не хотите. Только поворотик – лицовка, как говорят в Голливуде. Это про сценарий. Берете картину, которая имела кассу, и делаете лицовку – так, не чересчур… не чересчур, а в меру, и получаешь вещь.

– Справедливо замечено, – сказал мистер Причард. – Справедливо замечено, друг мой.

– Интересно с этими поворотиками, – сказал Эрнест. Он сел на табурет и закинул ногу на ногу. – Интересно, как можно обмануться в новой идее. Я, скажем, изобрел одну штуку и решил, что теперь могу посиживать да деньги считать – не тут-то было! Понимаете, много людей вроде меня разъезжают, и весь их гардероб в чемодане. А тут, например, съезд или какое-то из ряда вон свидание. И нужен смокинг. А для смокинга нужно много места, а наденете вы его раз-другой за всю поездку. Вот у меня и возникла идея. Положим, рассудил я, у вас есть хороший темный костюм – темно-синий, или почти черный, или маренго, и положим, к нему есть шелковые чехлы на лацканы, и ленты, которые пристегиваются к брюкам. Вечером вы наденете хороший костюм, натягиваете шелковые чехлы на лацканы, пристегиваете ленты к брючинам – и вы уже в смокинге. Я даже придумал для них упаковку.

– Послушайте! – вскричал мистер Причард. – Чудесная идея! Ведь сколько места у меня в чемодане занимает смокинг – а зачем? Я лучше повезу такую штуку. Если вы возьмете патент и развернете рекламную кампанию, широкую, по всей стране… ну да – можно привлечь знаменитого киноартиста…

Эрнест поднял руку.

– Вот и я так думал, – сказал он. – И ошибался – и вы ошибаетесь. Я все уже вычертил – и как они будут надеваться, и как на брючинах будут шелковые петельки для крючков, которые на лейте… а у меня был приятель, коммивояжер в фирме готового платья… – Эрнест хохотнул, – так он мне открыл глаза. На тебя, – говорит, – все портные и все фабриканты накинутся сворой. Они продают смокинги по пятьдесят – сто пятьдесят долларов, а ты своей десятидолларовой штучкой подрубаешь их под корень. Да они тебя живьем съедят.