Густав Мейринк - Голем

В начале ноября, около десяти часов вечера, когда уже не было видно ни зги и отчаянье во мне достигло высшей точки, так что я, чтобы не закричать, зубами вгрызался в тюфяк, как умирающий от жажды зверь, надзиратель вдруг открыл дверь камеры и приказал мне идти с ним к следователю. Я чувствовал такую слабость, что больше шатался на месте, чем шел вперед.

Надежда когда-нибудь выбраться из этого кошмарного узилища давно уже умерла во мне.

Я был готов к тому, чтобы мне снова задавали равнодушным тоном вопросы, был готов выслушивать заученное блеянье за бюро и затем вернуться в темноту.

Господин барон Ляйзетретер уже ушел домой, и в комнате был только дряхлый сутулый секретарь с паучьими пальцами.

Я тупо ждал, что будет дальше.

И тут заметил, что надзиратель вошел вместе со мной и добродушно подмигивает мне. Но я был настолько подавлен, что не понял значения его подмигиваний.

— «Следствием установлено… — начал секретарь, потом, заблеяв, влез на кресло и сперва долго рылся на книжной полке в папках с документами, прежде чем продолжать, — установлено, что Карл Зотман, о котором идет речь, перед своей смертью во время тайного свидания с бывшей проституткой незамужней Розиной Мецелес, носившей в то время кличку «Рыжая Розина», а позднее выкупленной из ресторана «Каутский» глухонемым, отныне состоящим под полицейским надзором, вырезальщиком силуэтов по имени Яромир Квасничка, и несколько месяцев назад жившей с его светлостью князем Ферри Атенштедтом в незаконной связи в качестве любовницы, вероломной рукой был завлечен в заброшенный подвал дома номер conscriptionis 21873, дробь римская три, на Ханпасгассе, порядковый номер семь, заперт в том месте и, предоставленный самому себе, соответственно почивший в бозе от голодной смерти или холода. Именно вышеупомянутый Зотман, — секретарь посмотрел на меня поверх очков и полистал протокол. — Следствием далее установлено, что у вышеупомянутого Карла Зотмана, по всей вероятности, после — после наступившей смерти, все его вещи, бывшие при нем, в частности, прилагаемые ниже в деле римская «Р» дробь «бэ-е» карманные часы с двойной крышкой, — секретарь высоко поднял часы за цепочку, — были украдены. Данному под присягой показанию вырезателя силуэтов Яромира Кваснички, осиротевшего сына умершего семнадцать лет назад просвирника того же имени, что часы, найденные в кровати его брата Лойзы, бегавшего между тем — и неоднократно — к торговцу подержанных вещей, ушедшему к тому времени из жизни владельцу земельных участков Аарону Вассертруму, за получением денежной стоимости, были проданы, за отсутствием фактических доказательств можно не придавать значения.

Далее следствием установлено, что умерший Карл Зотман носил в заднем кармане штанов — ко времени его обнаружения — записную книжку, где он предположительно уже за несколько дней до последовавшей кончины делал записи, и благодаря оным записям прояснилось и было облегчено задержание преступника императорско-королевскими властями.

Вследствие вышеизложенного задачей главной императорско-королевской прокуратуры стало руководство срочным розыском подозреваемого и исчезнувшего Лойзы Кваснички, благодаря последним записям Зотмана, и в связи с этим постановить: отменить предварительное заключение резчика камей Атанасиуса Перната как невиновного и уголовное дело против него прекратить.

Прага, июль

Земля ушла у меня из-под ног, и я потерял сознание.

Очнулся я, уже сидя на стуле, и надзиратель дружески похлопал меня по плечу.

Секретарь оставался совершенно спокойным, он чихнул, высморкался и обратился ко мне:

— Чтение решения суда откладывалось до сегодняшнего дня, ибо ваша фамилия начинается с буквы «Пэ-е» и, естественно, в алфавите значится ближе к концу.

Затем он продолжил чтение:

— «Сверх того, поставить в известность Атанасиуса Перната, резчика камей, что согласно завещанию студента-медика Иннокенца Хароузека, скончавшегося в мае, ему причитается треть всего имущества умершего, и положено подписать протокол».

Закончив, секретарь обмакнул перо в чернильницу и начал что-то строчить.

Я ждал, что он, как всегда, заблеет, но секретарь молчал.

— Иннокенц Хароузек, — повторил я рассеянно. Надзиратель склонился ко мне и прошептал над самым моим ухом:

— Незадолго до смерти доктор Хароузек был у меня и справлялся о вас. Просил передать большой-большой привет. Конечно, такого я тогда не смог сделать, нам строжайше запрещено. Впрочем, он страшно кончил, этот доктор Хароузек. Сам себя жизни лишил. Его нашли мертвым на могиле Аарона Вассертрума. Он лежал на ней ничком. А до того вырыл в могиле две ямки, перерезал себе жилы и сунул руки в те ямки. Истек кровью. Кажись, с большим приветом был доктор Харо…