Франц Кафка - Замок. Процесс. Америка. Три романа в одном томе

Многое здесь напоминало Карлу о родине, и он засомневался, верно ли поступил, покинув Нью-Йорк и направляясь куда-то в глубь страны. В Нью-Йорке все-таки рядом океан, а значит, и возможность в любую минуту вернуться домой. При этой мысли он остановился и сказал своим попутчикам, что лучше, пожалуй, ему остаться в Нью-Йорке. Когда же Деламарш попросту попытался силой потащить его дальше, Карл воспротивился, заявив, что он, наверно, все-таки вправе распоряжаться собой по собственному усмотрению. Так что ирландцу пришлось его уговаривать, объясняя, что Баттерфорд куда красивей Нью-Йорка, но и после этого оба они долго еще его упрашивали, прежде чем Карл согласился идти дальше. Да и то, может, не согласился бы, если бы не сказал себе, что для него, наверно, даже лучше попасть в такое место, откуда не так-то просто вернуться домой. Там он наверняка будет лучше работать, не забивая себе голову всякими ненужными мыслями, и быстрее выбьется в люди.

И, приняв такое решение, он теперь уже сам чуть ли не подгонял своих спутников, которые так радовались его рвению, что добровольно и без всяких просьб по очереди несли чемодан, предоставив Карлу только недоуменно гадать, в чем, собственно, причина их столь живой радости. Дорога мало-помалу забиралась в гору, и, когда они, время от времени останавливаясь передохнуть, оглядывались назад, им открывалась все более пространная панорама Нью-Йорка и прилегающей гавани. Мост, соединивший Нью-Йорк с Бруклином, тоненькой ниточкой протянулся над Гудзоном, и, если сощурить глаза, казалось, будто ниточка подрагивает. Ни людей, ни движения на мосту не было видно, а полоса воды под ним поблескивала безжизненной гладью. Оба огромных города казались отсюда мертвыми, бессмысленными нагромождениями. Между зданиями, большими и поменьше, не угадывалось иных, кроме величины, видимых различий. В прорезях улиц, где-то в незримой их глубине, вероятно, шла своим чередом привычная городская жизнь, но ее укутывала легкая дымка, хоть и неподвижная, но, казалось, вот-вот готовая улетучиться. Даже в порту, крупнейшем в мире, наступило затишье, и только кое-где, и то скорее по воспоминаниям, чем наяву, взгляд как будто различал бороздящий воду корабль. Но проследить за его движением было невозможно — едва померещившись, корабль исчезал и больше уже не отыскивался.

Однако Деламарш и Робинсон, судя по всему, видели гораздо больше, руки их тянулись то направо, то налево, описывая в воздухе очертания площадей и парков, и оба так и сыпали незнакомыми названиями. Они решительно отказывались понимать, как это Карл, проведя в Нью-Йорке два с лишним месяца, умудрился почти ничего не увидеть, кроме одной-единственной улицы. И пообещали, как только заработают в Баттерфорде деньжат, отправиться вместе с ним в Нью-Йорк и показать ему все достопримечательности, в особенности, конечно, те места и заведения, где можно от души повеселиться. Как бы в доказательство Робинсон в полный голос затянул песню, а Деламарш принялся прихлопывать в ладоши, — Карл с изумлением узнал знакомую мелодию из венской оперетты, которая сейчас, с английскими словами, понравилась ему даже больше, чем нравилась на родине. Так что у них получилось маленькое представление на открытом воздухе, в котором все трое приняли участие, и только огромный город внизу, где якобы так любили под эту мелодию развлекаться, внимал им холодно и равнодушно.

Потом Карл между прочим спросил, где находится «Экспедиционная фирма „Якоб“», и пальцы Робинсона и Деламарша дружно вскинулись, указывая то ли действительно в одну, то ли в две совершенно разные точки. Когда они снова тронулись в путь, Карл поинтересовался, скоро ли они заработают достаточно денег, чтобы вернуться в Нью-Йорк. Деламарш ответил, что, возможно, даже через месяц, ведь в Баттерфорде нехватка рабочих рук и платить должны хорошо. Разумеется, деньги они будут складывать в общий котел, не важно, у кого какое жалованье, надо жить по-товарищески. Почему-то идея с общим котлом Карлу не понравилась, хотя он как ученик, ясное дело, должен был зарабатывать меньше своих спутников, у которых уже была специальность. Кроме того, Робинсон вскользь заметил, что, если в Баттерфорде работы не будет, они, конечно, пойдут дальше и либо где-нибудь устроятся сельскохозяйственными рабочими, либо отправятся в Калифорнию на золотые прииски, что, судя по его увлеченным рассказам, и было его самой заветной мечтой.

— Зачем же вы обучились на механика, если собрались на золотые прииски? — спросил Карл, с явной неохотой прислушиваясь к столь дальним и ненадежным прожектам.