Константин Станюкович - Жрецы

Когда Невзгодин ушел, Аносова беспомощно опустилась на диван и горько-горько заплакала.

— Видно, и мне одинокой жить! — прошептала она.

На другой день она принялась за дела. Призванный зачем-то Артемий Захарыч обрадовался, увидав свою госпожу за счетами.

На следующее утро Невзгодину не работалось.

Он был еще под сильным впечатлением того, что так неожиданно произошло вчера, и хотя жалел Аносову, но сам испытывал радостное чувство человека, избавившегося от опасности.

В самом деле, он чуть было не увлекся и… расхлебывай потом кашу.

Вошел коридорный Петр и подал телеграмму:

— Должно, от сродственников, Василий Васильич.

— Никого у меня нет сродственников, Петр…

— И родителей нет?

— Давно умерли. Один, как перст.

Невзгодин развернул телеграмму и прочел:

«Приходите завтра в час завтракать на новоселье Никольский переулок дом Гнездова квартира 10. Где пропадаете Маргарита».

— Ай да молодец! Вырвалась на свободу. Не ожидал! — весело проговорил Невзгодин, бросая телеграмму на стол.

— Чего изволите? — откликнулся Петр.

— Я не вам. Как сегодня на дворе?

— Весной оказывает, Василий Васильич. Каплет.

— Весной? В самом деле, февраль на исходе.

— Скоро масленица.

— Скоро и я уеду.

— На новую квартиру?

— Из Москвы. Сперва в Петербург, а потом весну в Крым встречать, а дальше и сам не знаю…

— Вам все равно, где ни жить… Пиши себе знай.

— То-то и хорошо… Вот на днях получу деньги, и прощайте, Петр! — весело говорил Невзгодин, предвкушая, как истый бродяга, удовольствие путешествия.

— Одни поедете?

— А то с кем же?

Петр хихикнул.

— А с той барыней?

— С какой?

— Которая тогда к вам наведывалась… Такая фасонистая… Еще фрухты покупали…

— То моя жена.

— Же-на? — с меланхолическим изумлением протянул Петр. — Вы, значит, с супругой вроде как будто врозь?

— И совсем врозь! — засмеялся Невзгодин. — Что, не приходила она?

— То-то нет. Прикажете отказывать?

— Нет… зачем же.

Петр вышел и тотчас же вернулся.

— Легка на помине… Идут! — таинственно прошептал он и снова скрылся.

Через несколько секунд раздался троекратный стук в двери.

— Войдите!

— Я к вам на одну минуту, Невзгодин, — проговорила Марья Ивановна, пожимая мужу руку и брезгливо оглядывая комнату, — была около, поблизости, и зашла поздравить вас… Где тут сесть у вас?

— А вот сюда, Марья Ивановна! Стул чистый, — усмехнулся Невзгодин, подавая жене стул и оглядывая ее новую весеннюю жакетку… — А поздравить с чем пришли?

— Во-первых, с литературным успехом…

— А во-вторых?

— С женитьбой… Вы гораздо практичнее, чем я ожидала… Одобряю и поздравляю… Надеюсь, и за развод вы заплатите мне хорошо…

— С чего вы взяли?.. Я и не думаю, слава богу, жениться.

— А на Аносовой? На этой красавице миллионерке… Я об этом уж несколько раз слышала. Говорят, она влюбилась в вас, как кошка…

— И не думал… и не влюблена она… и все это сплетни! — с раздражением сказал Невзгодин.

— Но вы у нее каждый день бывали?

— Бывал.

— И кажется, сдружились с ней?

— Положим, и сдружился…

— Так ведь отчего и не жениться?.. Я наверное знаю, что она пошла бы за вас.

— И знайте. Я вот не женюсь и скоро уезжаю.

— Да что вы сердитесь?.. И глупо делаете, если упускаете такой случай… Впрочем, вы все такой же… Миллионами брезгаете… Ну, прощайте… А ко мне что же по воскресеньям ни разу не заглянули?.. Или не хотите больше видеть? — улыбнулась Марья Ивановна.

— Некогда было…

— Знаю я эти ваши некогда… Или изучали миллионерку?

— Изучал.

— И кончили?

— Кончил… И знаете ли что?

— Что?

— Не пообедаем ли мы как-нибудь опять в «Эрмитаже»?

Марья Ивановна усмехнулась.

— Что ж… Пожалуй… Вы, видно, опять богаты?

— Миллионов нет, но сто рублей в кармане. Скоро еще четыреста получу… Чем не Крез?

— Миллионов у вас и помину не будет.

— То-то. Вы, кажется, меня немного знаете?

— А у меня капитал маленький будет. Наработаю практикой.

— Не сомневаюсь. Вам и миллионы позволительны. Так вам когда угодно обедать?

— Могу только в одно из воскресений. Остальное время занята…

— Так в это воскресенье я заеду за вами, Марья Ивановна…

— Заезжайте. В котором часу?

— В четыре.

— Буду ждать. До свидания. И то сегодня полчаса лишних гуляю! А вы ничего… Не так скверно глядите, как тогда… Верно, не сочиняете запоем? — бросила она на ходу и ушла.