Александр Дюма - Из Парижа в Астрахань. Свежие впечатления от путешествия в Россию

«Солдаты!

Вот битва, которой вы так хотели; отныне победа зависит от вас. Она необходима: даст нам изобилие, хорошие квартиры, скорое возвращение на родину; ведите себя, как при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске, и пусть самые далекие потомки с гордостью говорят о вашем поведении в этот день; пусть скажут: «Он был в великой битве на равнинах Москвы».

До русских, возможно, доносятся «ура», бой барабанов и звуки фанфар, которые по всей линии сопровождают проезд императора. Он направляется разместиться у подножия склона Шевардинского редута, откуда русская линия ясно предстает его взору, от левого, у Семеновского, до правого края в Горках.

В 6.30 пришел в движение Понятовский, чтобы атаковать левый фланг русской линии. В 7.00 раздались первые пушечные выстрелы. Это принц Эжен зажег огонь страшного дня, когда только с нашей стороны сделают, о чем мы сказали, 91 тысячу пушечных выстрелов, у русских 600 огненных жерл; сколько выстрелов сделают они?

Я, может быть, не стал бы бросаться в рассказ об этой ужасной битве, какой не было со времени сражения у Гераклеи [Южная Италия, 280 год до н.э.], которое заставило Пирра, этого Наполеона Эпирского, сказать: «Еще одна такая победа, и мы пропали» [сказано годом позже, после разгрома римлян при г. Аускулуме].

Но если однажды другой паломник из Франции придет, как я, осмотреть это огромное кладбище с моей книгой в руке, то ему посчастливится найти здесь все детали ужасного дня, собранные для книги не в бюллетенях, газетах, у историков, а там, где трепетала одна из последних надежд на последнюю славу Франции.

«Дни, которые предшествовали великому сражению, ― говорит генерал Гурго, ― Наполеон постоянно проводил в седле, чтобы оценить позицию и силу неприятеля, изучить поле боя, объехать свои армейские биваки. Той же ночью он осмотрел линию фронта, дабы еще раз прикинуть силы противника по количеству костров, и за несколько часов он утомил немало лошадей.

В день битвы он поместил свою ставку в центральной точке, откуда мог видеть все происходящее. Он держал возле себя полевых адъютантов и офицеров для поручений. Посылал их с приказами во все концы.

Позади него на некотором расстоянии стояли четыре эскадрона гвардии, по одному от каждой армии; но когда он покидал эту позицию, то брал для эскорта только взвод.

Обычно он называл генералам и маршалам место, куда направлялся, чтобы посланные офицеры могли легко его найти. Когда его присутствие почему-то становилось необходимым, он возвращался галопом».

В этот раз, утром 7 сентября, в день сражения на Москве-реке, император не нуждался в соблюдении таких правил.

От Шевардинского склона до неприятеля ― около 800 туаз. Левее возвышается большой редут, прикрывающий центр армии Кутузова; на его левом фланге он различает высоты деревни Горки, где залег русский главнокомандующий, и первые пушечные дымы Эжена, что заволакивают Бородино; на его правом фланге ― Семеновское и, кроме оврага и леса, образующих естественную защиту, три флеши, предназначенные ее усилить. От быстрого взгляда Наполеона не ускользают эти детали, заприметил и предлагает принцу д’Экмюлю их учесть.

― Да, ― сказал он, ― позиция сильная, но она ничуть не может заставить меня изменить распоряжения; редуты подготовлены вчерне; рвы неглубокие, не ограждены частоколом, неприятель не в состоянии выставить против нас более 120 ― 130 тысяч войск; итак, наши силы равны.

У русских, в самом деле, было 132 тысячи воинов: 115 тысяч регулярных войск, 7 тысяч казаков, 10 тысяч ополченцев. Только их артиллерия превосходила нашу: насчитывала 640 орудий.

Находясь, таким образом, между новой Московской и старой Смоленской дорогами, император развертывает перед собой боевые порядки войск принца Экмюльского, маршала Нея, герцога Абрантейского. Немного позади них, на флангах, на одной линии с ним, сосредоточены три кавалерийских корпуса ― де Монбрена, де Латур-Мобура и де Нансути под командованием неаполитанского короля.

Его как живая крепость окружает каре имперской гвардии; молодая гвардия и польская дивизия генерала Клапареда находятся в двух ближайших к противнику пунктах. Батальоны старой гвардии под началом герцога Данцигского выстраиваются фронтом в парадной форме, тогда как маршал Бессьер свои отборные батальоны отводит в резерв.

Император, который до того оставался в седле, сходит на землю. Как если бы это служило сигналом, батареи генерала Сорбье разражаются бурей. В грохоте орудийного грома, в сполохах огня Компан и Дезе дивизиями идут на флеши, которые обороняют Багратион, Воронцов, Неверовский, князь Карл Мекленбургский и генерал Тучков [201] Тучков Александр Алексеевич (1778―1812) ― герой Отечественной войны 1812 года, генерал-майор и командир бригады в составе 3-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта П. П. Коновницына; подхватил знамя Ревельского полка, увлек солдат в контратаку; Семеновские (Багратионовы) флеши были отбиты, но герой-командир погиб на центральном укреплении от разрыва французской гранаты. , брат генерала, уже взятого в плен в Валентине. Во главе наступающих ― принц Экмюльский.