Евгений Федоров - Ермак

Склонив голову, Кучум внимательно слушал мурзака. Когда тот со вздохом окончил, хан сказал твердым голосом:

— Он был умный человек! Горько мне!

Мурза понимал всю глубину печали хана. С верными князьями и несколькими сотнями всадников, оберегавших его жен и детей. Кучум скитался среди Барабинских болот и камышей. «Пристало ли гордому хану уподобляться старому, затравленному волку? Орлу подобает умирать по-орлиному!» — рассуждал мурза.

Горе подходило отовсюду, но Кучум от него становился только неукротимее. Кроме русских, до своего пленения за ним охотился мститель за своего отца — царевич Сейдяк. Со своими всадниками он отыскивал запутанные следы старого хана, чтобы посчитаться с ним. Кучум хорошо сознавал, что этот враг очень изворотлив, лукав и коварен; бесприютный хан сам когда-то был молод и прекрасно знал всю меру восточного коварства.

Тем временем русский царь Федор Иоаннович — тихий, кроткого нрава, не раз посылал со служилыми людьми грамоты Кучуму, в которых склонял его прекратить сопротивление и покориться Москве, но хан отклонял уговоры, не пожелал сложить оружие. Тогда решено было потеснить его и сделать затруднительными ханские набеги. В Ялынской волости, самой отдаленной от Тобольска, решено было построить город на Иртыше. Царь Федор Иоаннович повелел князю Андрею Васильевичу Елецкому идти в Сибирь, на реку Иртыш, к татарскому городку Ялом, возведенному на реке Таре, и подле него заложить острог.

В государевой грамоте подробно указывалось, как держаться воеводе в походе:

«Итти города ставить вверх Иртыша на Тар-реку, где бы государю было впредь прибыльнее, чтоб пашню завести и Кучума царя истеснить и соль устроить и тех бы волостей, которые больше по сю сторону Тобольского (города) и Тобольскому уезду отвести от Кучума и привести к государю… чтоб вперед государевым ясашным людям жить по Иртышу от Кучума царя и от ногайских людей бесстрашно…»

Воевода оказался упорным, смышленным в деле. Для похода в Сибирь он отобрал 147 московских стрельцов, а с ними двадцать добрых плотников из Пермской земли. В Тобольске к нему должны были подойти пятьдесят казанских стрельцов, да полста лаишевских и тетюшских полонян, да польские казаки, казанские и свияжские татары и башкиры, посланные туда из Казани и Уфы, а всего четыреста воинов. С таким войском воевода Елецкий и двинулся в поход. Кучум ушел в свои тайные места от этой грозной силы.

Надвигалась осеняя пора. В степях разгуливали пронзительные ветры, унылая равнина сливалась с мутным скучным небом. Только в лесах становилось веселее на душе. Лошадь воеводы осторожно ступала по мягким коврам опавших листьев, пестрых и веселых. Лес стоял обряженный в багрянец, было в нем торжественно и безмолвно, как обычно бывает в храме, залитом красными и золотыми огнями. Каждый шорох и звук слышались на лесной дороге звонко и гулко, как в опустевших хоромах. Кое-где, как пятна яркой крови, алели гроздья калины. Но леса сменялись болотами, и все чаще и чаще небо заволакивало белесыми тучами. Елецкий понимал, что близка зима, и торопился выполнить поручение. Он не дошел до Тары-реки, а облюбовал место в самой гуще татарских юрт Ялынскй волости. Неподалеку от устья речки Ангарки, впадающей с полуденной стороны в Иртыш, и заложил воевода городок-крепость Тары. Он был меньше намеченного, но зато отстроен во-время и оправдал указ Москвы — «Кучума царя потеснить».

Однако Кучум не оставался бездеятельным. Когда верные люди принесли ему весть о движении в Ялын русского войска, он послал своего сына Алея с наездниками; они уговорами и угрозами заставляли ялынских татар убраться в верховья Иртыша, на Черный остров.

Через перебежчиков стало известно, что часть татар, выведенных Кучумом, поселилась также подле Вузюкова озера, ловит рыбу и возит ее Кучуму, что от хана каждый день к этим татарам наезжают люди по делам и что сам Кучум устроил свой стан еще выше по Иртышу — «меж двух речек, одервнувся телегами, за Омь рекою пешим ходом днища с два».

Городок Тары отстроили до наступления морозов. Воевода разместил войско и разостлал разведчиков отыскивать кочевья Кучума. Зима тысяча пятьсот девяносто пятого года выпала суровая, свирепствовали метели, от морозов потрескивали лесины, но иногда выпадали безветренные дни, лучилось ярким сиянием солнце… Елецкий в зиму сделал два похода в степь. Он прошел по Ялынской волости, окончательно замиряя татар, приводя последних данников Кучума к присяге на верность Руси.