Эдуард Макаревич - Филипп Бобков и пятое Управление КГБ - след в истории

Медведев начал издавать на Западе журнал „Политический дневник“. Не помню, какое издательство занималось этим, но слыло оно антикоммунистическим. Я решил поговорить с автором. Хотя встреча состоялась на нейтральной почве, я не скрывал принадлежности к руководству КГБ, тем более еще один сотрудник, участвовавший в беседе, был известен как официальное лицо. Я не стал обсуждать с Медведевым содержание его публикаций, спросил только, не шокирует ли его сотрудничество с антисоветским издательством. Он ответил:

– Но я имею дело и с издательствами компартий, в частности с газетой „Унита“.

– Сейчас не об этом речь…

Разговор был долгий и, с моей точки зрения, интересный. Я видел и слабость, и силу логики собеседника, понял, где он прав, а где заблуждается. Для меня очень полезно было знать это. Результат встречи меня порадовал: Медведев прекратил сотрудничество с издательствами, не связанными с компартиями. „Политический дневник“ вообще перестал выходить. Медведев имел дело теперь только с коммунистической прессой и стал заметно склоняться к „плюрализму в рамках социализма“. А. Н. Яковлев определил это потом как дрейф в сторону от марксизма. Но Медведев, как показало время, вовсе не дрейфовал, он лишь принципиально не мирился с практикой построения социализма в СССР. Для меня же важнее всего было то, что Медведев стал сотрудничать с коммунистами Запада, и теперь воздействовать на его нежелательные выпады можно было по другим каналам. Мы настаивали на необходимости работать с людьми и использовать их потенциал в идеологической работе».

Известно было умение Бобкова беседовать с людьми разного круга, от высоколобых интеллектуалов до пропитанных иронией и сарказмом литературных авторитетов. Этого умения коснулся в своей книге «Таинственная страсть. Роман о шестидесятниках» популярный писатель Василий Аксенов. В главе «Исход» он пытается ущучить генерала, используя свое мастерство незаурядного памфлетиста. Но под его пером, вопреки желаниям, предстает вполне самостоятельная личность, владеющая не меньшей иронией и сарказмом, к тому же проницательным умом. Писатель не мог пойти против обаяния этой фигуры, хотя писал со слов одного из участников беседы, а генерала наделил фамилией Вовков, а именем Максим Денисович. Итак, беседуют трое: генерал, похожий на Бобкова, писатель, похожий на руководителя писательского союза, и поэт, похожий на Роберта Рождественского, под кличкой Роб Эр, под именем Роберт Петрович и Роберт Болеславович:

Генерал: «Можно сказать, что диссидентура дышит на ладан. Существует, однако, одна серьезная загвоздка. Все наши акции находятся под наблюдением колоссального разведывательного аппарата наших коллег из Лэнгли, штат Вирджиния, и там уже началась некоторая активность встречного характера. …Так вот, нам стало известно, что они взамен уходящей диссидентуры склоняются – цитирую – „к намыванию нового слоя оппозиции из писателей, работающих на грани лояльности“. Хочу вам признаться… что я с удовольствием оставил бы писателей в покое, если бы коллеги из Лэнгли не вынуждали нас к ответным действиям. Вот я и пришел к вам, столпам нашей литературы, чтобы посоветоваться, что мы можем совместно предпринять. Уверен, что вы понимаете всю серьезность и щекотливость ситуации».

Речь зашла о Василии Аксенове, который в этой истории упоминается под кличкой Ваксон:

«– Хороший парень, – сказал поэт.

Генерал:

– И что же, Роберт Петрович, у вас нет никаких личных оснований не любить Ваксона, злиться на него?

– Нет.

Высокий чин улыбнулся с вальяжностью, что подошла бы и славянофильскому кружку Хомякова.

– У нас в русском языке существует какая-то двусмысленность со словом „нет“. То ли это „нет-нет“, то ли „нет-да“.

– Нет – нет.

Высокий чин развел руками:

– Да ведь и в этом „нет-нет“ сидит некоторая лукавость, батенька!

Все трое расхохотались, словно джентльмены в каком-нибудь Аглицком клубе. Извлечены были даже идеальные носовые платки.

Генерал:

– А вы роман „Вкус огня“ еще не читали, Роберт Петрович?

– Это что же за роман такой? – удивился Роб Эр. (До сих пор мы не можем сказать с определенностью – хитрил Роберт или действительно еще не слышал о „нетленке“ Ваксона.) – Отечественный или иностранный? С какого языка переведен? Название мне нравится. „Taste of the Fire“: звучит!

Генерал, как пишут в социалистическом реализме, „поигрывал лукавым взглядом“: