Эдуард Макаревич - Филипп Бобков и пятое Управление КГБ - след в истории

Из всего достаточно объемного текста, который Хелмс направил в Белый дом на следующей неделе, Никсон пробежал глазами лишь один параграф…

Хелмс еще раз пересмотрел работу радиостанций „Свободная Европа“ и „Свобода“, в развитие которых за двадцать лет было вложено более 400 миллионов долларов, и оценил их способность поддерживать мятежный „огонь“ инакомыслия по ту сторону железного занавеса. Он проанализировал работу советских диссидентов, таких как физик Андрей Сахаров и писатель Александр Солженицын, высказывания которых передавались в эфир на территории Советского Союза через ЦРУ. 30 миллионов человек в Восточной Европе слушали „Свободную Европу“, а многие советские граждане настраивались на волну „Свободы“, хотя Москва тратила 150 миллионов долларов в год, чтобы заглушить их сигналы. Кроме того, с конца 1950-х годов „Свободная Европа“ и „Свобода“ распространили в Советском Союзе и странах Восточной Европы почти 2,5 миллиона экземпляров книг и периодических изданий. Выражалась надежда на то, что слова, произнесенные в эфире и через печать, могут стимулировать порывы к интеллектуальной и культурной свободе» [31].

В конце 1970-х годов деятельность ЦРУ в холодной войне с СССР обретает новое качество. И оно связано с так называемым «правозащитным движением», в соответствии с концепцией З. Бжезинского о правах человека как оружии политической и коммуникационной войны. Это новое качество в деятельности ЦРУ проявилось после Совещания по вопросам разоружения и безопасности в Европе, которое состоялось в Хельсинки в 1975 году. Достижение договоренностей о сокращении ядерных и обычных вооружений, прежде всего военных потенциалов США и СССР, о нерушимости границ в Европе стало событием величайшей важности. Однако Запад согласился на эти договоренности при том условии, что они будут дополнены соглашением по правам человека. Это так называемая «третья корзина» соглашений (свобода слова, печати, передвижения и т. д.). ЦРУ и другие центры холодной войны этим и воспользовались.

Сошлюсь здесь все на того же Тима Вейнера, который отмечает, что Бжезинский с одобрения президента Картера распорядился о запуске множества секретных операций ЦРУ, нацеленных на Москву, Варшаву и Прагу. ЦРУ было приказано издавать соответствующую литературу и субсидировать печать пропагандистских материалов и газет в Польше и Чехословакии, помогать в распространении печатных произведений диссидентов в Советском Союзе, оказать поддержку советским этническим меньшинствам, передать факсимильные аппараты и магнитофонные кассеты в руки свободомыслящих людей по ту сторону железного занавеса. Политическая война, которую вел Джимми Картер, открыла новый фронт в холодной войне, заявил Боб Гейтс из ЦРУ, который в то время работал аналитиком в Совете национальной безопасности при Бжезинском: «Проводя политику по соблюдению прав человека, он стал первым президентом со времен Трумэна, который бросил вызов непосредственной законности советского правительства в глазах собственного народа» [32].

Ф. Д. Бобков замечает: «Под покровительством политического отдела посольства США в СССР, в частности его сотрудника Ричарда Колмса, создавались „хельсинкские группы“ борцов за права человека, которые легализовали тех, кто вел незаконную деятельность против советской власти. Это была серьезная и глубоко разработанная программа борьбы с Советским Союзом. Спецслужбы США получили практически легальную возможность руководить движением, направленным не перемену строя внутри СССР, иметь для этого отряды диссидентов под вывеской борьбы за права человека. Сохранилось множество документов, подтверждающих это. Вначале такую роль играли письма против отдельных правительственных решений и акций, затем возникла „Хроника текущих событий“, вокруг которой стали сплачиваться „борцы за права человека в СССР“, – за все платили специальные центры и фонды на Западе. Позже (при том же финансировании и при той же организации) стали распространяться программы „Демократическое движении в СССР“ и „Тактические основы демократического движения в СССР“».

Бобков обращает внимание на то, что если посмотреть на соответствующие директивы СНБ, программы тайных операций ЦРУ в духе этих директив, начиная с послевоенных лет, то вырастает стратегия длительного разрушения Советского Союза. Он называет эту стратегию «планом Лиоте». Сначала о названии. Здесь история такая. Французский генерал по фамилии Лиоте во время колониальной войны в Алжире приказал своим солдатам высадить деревья вдоль дорог, чтобы солдаты могли спасаться от палящего африканского солнца. Его не понимали. Как это деревья могут защитить от жары, когда они вырастут только лет через пятьдесят? А Лиоте объяснял, что действительно деревья вырастут через пятьдесят лет, и тогда их могучие кроны защитят от солнца тех французских солдат, что будут в это время нести здесь службу. И они с благодарностью вспомнят своих предшественников. Эта операция с посадкой деревьев была операцией для будущего. Вот так же для будущего лучшие умы Америки разрабатывали стратегические планы, ставшие директивами Совета национальной безопасности и программами ЦРУ в отношении Советского Союза. В ряде документов эти разработки и назывались «планами Лиоте». Эти планы были рассчитаны на далекую перспективу. Цели тайных операций формулировались как постепенное изменение государственного строя в СССР, по принципу «вода камень точит».