Александр Север - Мост шпионов. Реальная история Джеймса Донована

Сначала нас почти не выпускали на прогулки и все время держали в тесных, вшивых камерах, без матрацев, без света, в грязи. Зажжешь, бывало, спичку, она тухнет от недостатка кислорода. Советских моряков пытались сломить голодом…

В сентябре прошлого года вас повезли на фашистское судилище. Мы были брошены в подвал. Все продолжавшиеся с марта допросы ничего не дали фашистам. На судилище нам смогли предъявить только обвинение в «контрабанде» и… прорыве военной блокады. За то, что мы везли хлеб голодным семьям испанских республиканских борцов, фашистский прокурор требовал для каждого из моряков «Смидовича» многолетней каторги. Я как капитан бил осужден на 30 лет каторги. Однако никто из моих товарищей так никогда и не услышал «судебного» приговора. Мне официально объявили о нем только в июне этого года. После «суда» нас снова бросили в тюрьму…» 36.

После начала Второй мировой войны главной задачей, стоящей перед советской военной разведкой в Китае, стал сбор информации о дальнейших военных планах Японии в отношении возможного нападения на СССР.

В мае 1940 года в Шанхае объявились три посланца Москвы: члены КПГ, ветераны гражданской войны в Испании Ганс Шуберт и Фридрих Диккель, жена последнего Дорис, урожденная Сарккинен, финка из Канады. Перед своей китайской миссией Ганс и Фридрих прошли специальную подготовку в Москве. Вскоре к ним присоединились опытные уже советские военные разведчики латыш Эрих Краутман, американец Альберт Фейерабенд, а также и Альфред Розенбаум. К ним присоединился немец Вилли Херпольд.

В сентябре 1941 года на Дальний Восток «по делам нашей стратегической разведки» направлен Яков Певзнер.

К середине 1942 года в Шанхае существовало по крайней мере четыре резидентуры военной разведки.

1-я резидентура ГРУ: Федор Григорьевич Кочкин – директор представительства ВО «Интурист» в Шанхае – Н.Г.Владимиров.

2-я резидентура ГРУ: Олег Васильевич Серов – корреспондент ТАСС Василий Тихонович Власов («Линк»).

3-я резидентура ГРУ: Василий Никитич Константинов.

А также резидентура РУ Главного штаба ВМФ: Яков Певзнер, директор отделения «Экспортхлеба» при торгпредстве СССР. Состояла из двух работников и двух агентов.

Кроме того, в них входили Морис Израилевич Сулевич, Борис Носаев, Алексей (Алик) Хаиндрава, Ираклий Васильевич Колотозашвили, китаец Ван Хойна и др. Связи резидентур не ограничивались Шанхаем и вели также в другие города страны. Именно китайские коммунисты являлись главными поставщиками информации.

Радиста Бориса Носаева (русского эмигранта, радиста английской пароходной компании Моллера) запеленговали и арестовали 23 октября 1942 года. Не вынеся издевательств над своей матерью, он выдал Якова Певзнера и Ираклия Колотозашвили.

Аресты остальных последовали 23–25 октября 1942 года. Арестовали 17 человек: два грузина, два еврея, три немца, два латыша, иранец, китаец и шестеро русских. Советских из них было пятеро в том числе Колотозашвили. В японских тюрьмах они повергались пыткам, и не все их выдержали. Так, девушка-радистка, латышка по национальности, сошла с ума. Немец-радист стал калекой, но никого не назвал.

Спустя три месяца состоялся суд. Приговор японского военно-полевого суда в декабре 1942 года – смертная казнь – заменена сроками от 2-х до 10-ти лет. Расстрелян был только китаец.

7 марта 1945 года пятерых советских граждан (Ф.Г.Кочкина, И.Г.Колотозашвили, Я.А.Певзнера, В.Т.Ветрова, М.И.Сулевича) обменяли между пограничными станциями Маньчжурия и Отпор на пятерых японцев, арестованных в СССР.

Вскоре, после захвата Шанхая, были освобождены и остальные. Интересно, что один из них, немец-радист, стал министром внутренних дел ГДР. Часть освобожденных продолжила работу за рубежом. Но не всем так повезло, некоторые попали в советские лагеря.

В августе 1941 года на территории нейтральной Турции встретились два поезда: из Москвы ехали немецкие граждане, из Берлина – граждане СССР. Состоялся обмен, и дипломаты вернулись на Родину.

О том, что происходило в Берлине, можно узнать из мемуаров первого секретаря посольства СССР в Германии в 1940–1941 годах Валентина Бережкова, который исполнял обязанности переводчика на официальных встречах.

Рассказ об интересующих нас событиях начинается с того момента, когда посол СССР в Германии Владимир Деканозов в сопровождение Бережкова (последний исполнял обязанности переводчика) ранним утром 22 июня 1941 года возвращается от министра иностранных дел Третьего Рейха фон Риббентропа. Война уже объявлена…