Галина Дитрих - Олег Рязанский

Глаза Тимура стали величиной с летающие тарелки! А чему, собственно, удивляться? Что в этом особенного? Не впервое… Столица Хазарского каганата всего за час была затоплена водой, когда река Волга потекла вспять при повышении уровня Каспийского моря на 10 метров. Река Волхов, вытекающая из Ильмень-озера и впадая в Ладожь, не раз устраивала подобные представления. И в 1373 году, и в 1376 по пять дней кряду текла наоборот и никого из новгородцев это не удивляло, а Тимур, покоритель половины вселенной, удивился:

– Сам сотворил? – спросил у своего соправителя.

– У нас на Руси не зря говорят: с кем поведешься, от того и наберешься. Ума-разума, разумеется. Повернуть реку вспять не в моей власти, а во власти мудреца Лукмана или Букрота.

Хороший ответ получился у Ольг Иваныча, чисто по-восточному. Только набитый дурак начнет выяснять, что в компетенции мудреца Лукмана, а что в ведении Букрота.

Тимур отмолчался. Поднял руку с намерением выколупнуть из своей чалмы рубин-камень, но был остановлен выкриком, известным только узкому кругу единомышленников Тимура и произносимым вслух в исключительных случаях:

– Справедливость в силе!

На последнем слоге всадник неуклюже спрыгнул с коня и конь тут же нал замертво! Эмир Тимур не отказал себе в удовольствии заявить во всеуслышанье базарное высказывание ходжи Насреддина по этому случаю: если на коня нагрузить сверх того, что на него нагрузил осел, то конь рухнет!

Однако, в оценке ноши коня эмир Тимур перестарался. Всадник настолько был тощ, что слышно было, как в его животе бултыхалась пища. Тимур вторично окинул взглядом двуногий мешок с костями, поворотился к Ольг Иванычу:

– Кого-то напоминает мне этот изможденец… Очень похож на твоего бессменного сопроводителя…

Тем временем мешок с костями выудил из-за пазухи металлическую пластинку с изображением тигра, помахал этим доверительно-опознавательным знаком перед носом Тимура и закричал еще громче:

– Эмиру Тимуру, покорителю множества стран и народов по ту и по эту сторону рек Амударьи, Сырдарьи, Волги и Дона, спешное донесение от внука его, Хал иль-султана сына Мираншаха!

– А сам он где?

– Несчастный остался возле места наименьшего расстояния между Доном и Волгой! Всего день не доскакал досюда. Чуть жив лежит… Выпил сгоряча ковш стоячей воды и уподобился “Луги”, бродячему бухарскому балагуру, что выплевывал залетевшего в рот чистоплотного комара, а сам проглотил, не глядя, кусок протухлой баранины!

– Что за весть ты принес?

– Боюсь даже выговорить…

– Разинул рот – так говори!

– Шепотом говорить или громогласно, чтобы урус-беги, князь урусский тоже слышал?

– Во весь голос! У меня нет секретов от соправителя.

– О эмир, слушай и не гневись, я только гонец гонца… В твоем Самарканде вспыхнул мятеж! Порядок едва обеспечивает отряд преданных тебе “берсерков”, воинов-смертников, и если ты, эмир, не поторопишься восстановить справедливость…

– Излагай по порядку!

Гонец гонца вобрал в себя побольше воздуха и заверещал зайцем перед оскаленной мордой волка:

– Твой старший внук, младший сын Хан-заде из Ургенча снюхался с Тохтамыш-ханом и в тайном сговоре с предводителем хивинских туркмен при поддержке аламанов – каракумских степных разбойников, задумал взять власть в Самарканде в свои руки! Не силой взять, не узурпировать, а получить ее на законных основаниях. Как? По улицам Самарканда стали ходить глашатаи, заявляя народу, что твоя держава не может долго оставаться сиротой без своего законного правителя…

– Из-за моего длительного отсутствия?

– Нет!

– Почему же?

– Потому… что ты, эмир всех эмиров… Мурдаги! Умер!!

– Но я жив!

– Это ты здесь жив, эмир, а там, в Самарканде уже перестали читать в мечетях с минбара “кутбу” – ежедневную поминальную молитву “за здоровье правителя”, за тебя, то есть… И горожане, не дожидаясь вещественных доказательств – праха почившего для водружения в усыпальницу, поверили! Как не поверить, если уши слышат? И, вдруг, ты, эмир, заявляешься в Самарканд живехоньким! С кого спрос за ложные сообщения? Искать того, кто первым выкрикнул “эмир умер”? Что будешь делать с зачинщиками? Казнишь закапыванием в землю живьем или вливанием в глотки свинца расплавленного? Почему заговорщики лишили тебя права на жизнь? Почему ты, эмир, должен доказывать своим присутствием, что ты жив, а не умер? Где справедливость?

– Ты, бурундук на корточках, случаем не перепутал ишака с лошадью?