Феликс Чуев - Ильюшин

«Если бы мне вторично прожить жизнь, я бы ее не менял, – говорил он, – единственно, что сделал бы – выучил бы английский язык, нужно читать журналы, а я языков не знаю».

Ильюшин – свой для миллионов людей, идущих снизу, своим горбом пробивающих дорогу, русский человек, одиннадцатый ребенок в безграмотной крестьянской семье. Он свой для миллионов патриотов Отечества, положивший жизнь на его возвеличивание и на то, чтобы не разрывалась в нем связь поколений.

Пришло трудиться четвертое поколение ильюшинцев, и кое-кто еще остался из первого. Уважение не померкло, традиции сохранены даже вопреки поведению государства.

... Его навещали, когда он был на пенсии. Конечно, не все из тех, кто в прежние времена почитал за честь оказаться у него в гостях. Приходили старые друзья...

– Папа, девочки приехали! – говорит Анастасия Васильевна, встречая Ольгу Николаевну Елсакову и ее подругу. Декабрь 1976 года. Ему осталось жить на земле меньше двух месяцев.

Вспоминали, пели русские песни... Трудно было смотреть, как человек, которого знали могучим, сильным, с бицепсами, как у культуриста Томи Коно, на глазах угасает. И ему самому неловко, он виновато смотрит на гостей:

– Как вы там справляетесь?

– Ничего, держимся.

– Я смотрю, вы и без меня неплохо работаете, может, мне надо было раньше уйти?

– Сергей Владимирович, плохой вы были бы руководитель, если б после вашего ухода коллектив перестал работать!

Улыбается. Говорит:

– Надо бы новую тему начать, выделить ответственного.

– Некого выделить.

– Как некого?

– Самостоятельно не справится.

– Гоните к чертовой матери! Что значит «не справится»?

– Сергей Владимирович, ведь люди делятся на композиторов и исполнителей. Исполнители порой покажут вещь лучше композитора. Как их выгонять? Прекрасные работники. Другое дело, самостоятельно не смогут.

– Вам бы, Ольга Николаевна, в Организации Объединенных Наций работать! А если бы я вам сейчас дал задание, вы бы сделали?

– Можете не сомневаться.

Доволен.

– Давайте, я вам руки погрею, Сергей Владимирович.

Холодные, холодные руки... В дверях появляется с чаем Анастасия Васильевна. Он – р-раз! – отдернул руки и весь как по стойке «смирно». Реакция! Ольга Николаевна внутренне улыбнулась: жена идет!

– Ольга Николаевна, а вы еще держитесь!

– Что, не падаю?

– Как жаль, что я для вас так мало сделал, а ведь мог много...

Сергей Владимирович Ильюшин умер 9 февраля 1977 года на 83-м году жизни. Три года тяжело болел. Показали по телевидению в день 80-летия в 1974 году – это был уже не тот Ильюшин.

Человек платит за свое существование на земле самой дорогой валютой – днями жизни. Ему было отпущено немногим более 30 тысяч дней...

Похоронили на Новодевичьем кладбище. Оказалось, что у него, генерал-полковника авиации, не было парадной генеральской фуражки, и тогда его старший сын Владимир положил на гроб отца свою, а сам шел рядом в генеральской шинели. Так к нам, русским, приходит примирение... Жизнь – вся.

Вышла «Правда» с некрологом, где говорилось о том, что «его деловые данные сочетались с исключительной скромностью и высокими душевными качествами. С.В. Ильюшин имел огромный авторитет и пользовался большой любовью и уважением у всех, кто работал с ним и знал его». И – десятки подписей во главе с Л.И. Брежневым.

«Просим принять глубокие соболезнования от сотрудников „Дуглас Эркрафт компани“. Вместе с семьей Ильюшина С.В., его коллегами и со всем миром мы разделяем скорбь, вызванную кончиной одного из действительно великих деятелей в истории авиации. Пусть всем нам послужит некоторым утешением то, что его имя и плоды его работы будут жить и после его кончины.

Джон С. Бризендайн , президент «Дуглас Эркрафт компани».

«Направляем конструкторскому бюро Ильюшина наши искренние соболезнования в связи с кончиной великого авиационного конструктора господина Ильюшина, чья ведущая роль в самолетостроении вызывала восхищение у каждого из нас.

Джон Мур , фирма, Англия, Саррей».

Ильюшин новыми, смелыми, принципиальными решениями продвинул вперед детище двадцатого века – авиацию и потому принадлежит всему человечеству.

В последние годы слово «великий» бездумно прилепливают к посредственным актерам, режиссерам, эстрадникам. В ту пору не то что при жизни – да и после смерти редко кого удостаивали таким титулом. Пожалуй, только художника Пластова и писателя Шолохова. Даже в официальных некрологах и Туполев, и Ильюшин великими названы не были. Зато мир признал... Однако это звание присваивает время.