Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Книга вторая

Они открутили окно мерседеса, чтобы видеть небо над взлетным полем. Питер смотрел на уходящие вверх самолеты:

– Знаешь, я рад, что мы сюда приехали… – он улыбался, покуривая сигарету, – рад, что все так получилось. Они в воздухе… – добавил Питер. Генрих положил ладони на руль:

– Поговоришь с мамой, из посольства, удостоверишься, что все в порядке… – он замолчал, отведя серые глаза.

– И надо уезжать… – согласился Питер:

– Ничего, дорогой мой, мы еще поработаем. Столько, сколько получится, а потом дядя Джон меня арестует… – над Рузине ревели моторы, каштановые волосы Питера шевелил ветер:

– Летят наши дети… – весело сказал он, – третий дуглас поднялся. И в Берлине первый поезд пошел в Голландию, мама добилась своего… – Генрих тоже смотрел на небо.

– Ты в ванной был, а я радио включил, – внезапно, сказал он:

– Передали результаты так называемых выборов, в Судетах. Девяносто семь процентов проголосовало за НСДАП. Впрочем, другой партии в Германии нет… – Питер ткнул сигаретой в пепельницу:

– Я тебе говорил, рано уходить в отставку… – черные точки самолетов растворялись в чистом небе, пропадая на западе.

Над входом в Ботанический Сад, мелкий, холодный дождь, поливал пустые, гранитные вазы, установленные на колоннах. Небо было серым, туманным, с Эя дул сырой ветер. Девушка с низкой коляской вышла из ворот на Плантаж Мидденлаан. Она чихнула, уткнув нос в шарф. Через пустынный мост, медленно, проехал черный рено. Из коляски донесся недовольный, громкий плач. Элиза наклонилась:

– Сейчас, сейчас, домой придем… – у нее гудела голова. Элиза пошла мимо парка к дому, на Плантаж Керклаан, напротив оперного театра. Квартиру Давид снял перед свадьбой, в мэрии Мон-Сен-Мартена. Элиза провела здесь одну ночь, а потом они с мужем улетели в Африку. За весну и лето отец обставил комнаты. Барон даже привез старую коляску, в которой мать катала ее и Виллема.

Отец, аккуратно, посылал телеграммы, в Конго, и в Маньчжурию. Три недели назад, в Харбине, Элиза прочла:

– У мамы был еще один приступ. Врачи сказали, что она вряд ли дотянет до Рождества.

Когда в Мон-Сен-Мартен пришла телеграмма о пострижении Виллема, мать слегла. Толкая коляску, Элиза вспоминала тихий голос:

– В Конго найди его, поговори с ним… Я прошу тебя, доченька… – в спальне было полутемно, пахло лекарствами. Мать сидела, подпертая подушками. Гамен свернулся в клубочек на ковре, у большой, старомодной кровати. Тереза перебирала холодными пальцами четки:

– Пожалуйста, Элиза. Пусть мальчик вернется домой… – баронесса всхлипнула, – я хочу его увидеть, перед смертью… – Элиза обняла мать:

– Не говори такого. Господь и Дева Мария милосердны, ты оправишься… – губы матери посинели: «Пусть вернется домой…»

В Бельгийском Конго Элиза не уехала дальше столицы, Леопольдвиля, где они с Давидом покинули самолет. Муж поселил ее в лучшем городском отеле. Он поднимался вверх по реке, к озеру Стэнли-Пул, в полевой госпиталь, где работали эпидемиологи. Давид обещал Элизе вернуться через месяц. Отсюда они летели на восточное побережье Африки. Самолет пересекал Индийский океан, делая остановки в Маниле и Гонконге, перед окончательной посадкой в Харбине. Элиза, было, робко предложила выбрать путь через Бомбей, чтобы повидать кузину Тессу. Муж нахмурился:

– Ни к чему делать крюк. В начале лета я должен вернуться в базовый лагерь. Надеюсь, – он окинул взглядом Элизу, – к тому времени тошнота прекратится. Я бы взял тебя в джунгли, – Давид, небрежно, потрепал ее по щеке, – чтобы ты вела дневник моих достижений, для будущей книги, но, если ты себя плохо чувствуешь… – Элиза, с готовностью, сказала:

– Я могу поехать, милый. Ты знаешь, я готова отправиться за тобой, куда угодно… – Давид, недовольно, подумал:

– Заберу ее в госпиталь, а она, вместо того, чтобы ухаживать за мной, начнет брата искать. Пусть здесь сидит. Ничего, месяц я как-нибудь обойдусь… – он поцеловал ее куда-то за ухо: «Не надо рисковать, милая. Беременность окрепнет. Ты расцветешь, забудешь о недомоганиях…»

– Он очень добрый… – восторженно, подумала Элиза.

Собравшись с духом, девушка попросила:

– Если бы ты мог, Давид… В кармелитской миссии сказали, что святой отец Янссенс в тех краях, на Стэнли-Пул. У него сиротский приют, школа. Виллем туда уехал. Если у тебя найдется время… – она покраснела. Давид пообещал: «Конечно, я разыщу твоего брата, милая».