Олег Фурсин - Барнаша

Иаков-Израиль стал отцом двенадцати сыновей, и звали их Рувим, Симеон, Левий, Иуда, Иссахар, Завулон, Иосиф, Вениамин, Дан, Неффалим, Гад, Асир. Рувим был первенцем отца, но не ему суждено было стать предводителем будущих потомков двенадцати колен Израиля. Рувим потерял благоволение отца, когда вошел к его наложнице Валле и осквернил ложе отца. Главенствующая роль отошла к колену Иуды, власть, богатство, авторитет, скипетр — удел колена Иудина…

Эдом — от слова «красный» — цвет кожи Исава при рождении, и цвет чечевичной похлебки, за которую он отдал своё первородство. Нынешний тетрарх Галилеи, Ирод Антипа — из династии, чуждой Иудее. Он — потомок Исава. Он с упорством, достойным лучшего применения, не забывает напоминать всем об этом. Любимый цвет его одежды — красный. И он меняет одеяния, но не меняет своего пристрастия к красному. Отец его, Ирод Великий, коренным образом перестроил восстановленный после возвращения иудеев из вавилонского пленения иерусалимский Храм. Он не возвёл новый Храм, он переустроил его. И теперь Храм стоит в Иерусалиме, напоминая его жителям о двойном несчастьи. О власти Иродов, ненавидимой иудеями. И о власти всего языческого в стране — римского, греческого, и прочего….

Трудно быть цельным человеком, когда сама судьба привнесла в твою жизнь раздвоенность. Трудно? Пожалуй, нет, это просто невозможно. Во всяком случае, Ироду, сыну идумейского князя Антипатра, стать цельным, быть одним человеком, а не двумя разными, не удавалось на протяжении всей его жизни. И это стало причиной его личной трагедии, а также принесло немало горя окружающим царя Ирода, да и всему Израилю.

Когда он был молод, и Иудея ещё не принадлежала ему (впрочем, ему тогда почти ничего и не принадлежало), будущий царь был ещё вполне счастлив. Неудивительно — столько всего ему нужно было сделать, он был так непомерно занят, так стремился ко всё большей и большей власти. Годы шли. Ему удавалось задуманное, власть приходила и росла, жизнь радовала, женщины любили… Он мог назвать среди своих друзей — Марка Антония, среди покровителей — Октавиана Августа, а женой его была та, при взгляде на которую у него темнело в глазах и захватывало дух от счастья, его единственная любовь, его женщина, его Мариамна! [54] В русскоязычной традиции супругу Ирода принято звать Мариамной. Тем не менее, имя этой женщины все то же, что и у двух других героинь нашего романа — Мария (Мариам), или Мирйам в галилейском произношении. Имя распространенное, вне всякого сомнения. Следует помнить, что, например, была традиция всех галилейских женщин называть Мариями, вне зависимости от их настоящего имени. Мы воспользовались сложившейся русскоязычной традицией, и стали называть героиню Мариамной; в самом деле, так проще избежать недоразумений, кроме того, это помогло нам подчеркнуть ее особенность, выделить то, что было присуще именно этой героине — носительнице иудейского духа, в противовес другой, носящей то же имя — Мариам Магдалеянке. Что ему Галилея или Иудея, когда он стал правителем всей Сирии…

Но та двойственность, что тяготела над ним, не дремала. Он был идумеянином, и всего лишь два поколения назад его предки насильно были обращены в иудаизм. Женщина, которую он боготворил, была иудейкой, а народ, которым он правил, в большинстве своём тоже исповедовал иудаизм. И тогда, когда, казалось бы, он достиг всего, к чему стремился, навязанная ему вера сломала жизнь, и растоптала счастье, превратив великого царя в кровавого деспота и тирана, в убийцу.

Мариамна… Для него, Ирода, брак этот был делом решённым, просто династический брак — и всё. Она из Хашмонеев [55] Хашмонеи — династия царей и первосвященников, правившая в Иудее в 166- 37 гг. до н. э. Первый царь, основатель династии — Иуда Маккавей (166–161 гг. до н. э.), последний — Антигон (40–37 гг. до н. э.). , так называемых «законных» правителей еврейского народа. Он, Ирод, делал всё, чтобы последние мужские представители этого рода исчезли с лица земли. Поскольку это была борьба, в которой либо он, либо они, совесть по поводу уничтожения Маккавеев не мучила властителя. При всей слабости последних Маккавеев, попади он, Ирод, в их руки, они бы ему не спустили.

Иоанн Гиркан Второй, дед Мариамны, не мог быть первосвященником, ибо по Закону, человек с физическим недостатком не может занимать подобное место. Однако родился-то он с ушами, и первосвященником был, и земным властителем. Родной племянник откусил ему уши, дабы Гиркан не мог более претендовать на первосвященническую, а с нею — и мирскую власть, как это было в обычае у Маккавеев. Попади Ирод в их руки, они бы ему не то ещё отрезали, коли друг с другом были так бережны. Он сражался с ними, и победил в бою, и это — дело мужчин.