Галимов Брячеслав - Заговор Елизаветы против ее сестры Марии Тюдор

– Вы имеете в виду Елизавету? – тут же догадался сэр Стивен. – О, она всего лишь второстепенный персонаж и никогда не выйдет в первые! Брак её матери Анны Болейн с королём Генрихом был расторгнут самим Генрихом, и Анна Болейн была обезглавлена. С таким прошлым Елизавете ни за что не стать королевой; правда, она упомянута в завещании Генриха на третьем месте после Эдуарда и Марии, но, как я уже сказал, это завещание не играет теперь большой роли. Тем не менее, мы обязаны на всякий случай предпринять кое-какие меры, – для этого я вас сегодня и позвал, это первый вопрос из двух, которые я хотел с вами обсудить.

– Вы согласны, наконец, склонить Марию к браку с Филиппом Испанским? – епископ недоверчиво покосился на лорд-канцлера.

– Дался вам этот Филипп! – в сердцах воскликнул сэр Стивен. – Только и слышишь от вас – Филипп, Филипп!

– Что плохого в Филиппе? – возразил епископ. – Он ревностный католик. Кроме того, нельзя забывать, что за ним стоит мощь Священной Римской империи, а это, не считая Вест-Индии, десять королевств, объединённых под властью Карла, отца Филиппа.

– А будет одиннадцать, если включить в их число пока ещё не подчинённую империи маленькую Англию, – заметил сэр Стивен, покачивая головой.

– Пусть лучше Англия войдёт в состав империи Карла, чем погрязнет в протестантской ереси, – решительно сказал епископ. – Вам бы мои заботы, милорд, вы бы поняли, каких трудов мне стоит удержать страну в повиновении. Ересь подобна застарелой экземе, – сколько не лечи, не вылечишь, появляются всё новые и новые пятна.

– По-вашему, лучше убить больного, чем лечить его? – хмыкнул сэр Стивен. – Старайтесь, всё-таки, лечить, ваше преосвященство. В ваших руках такой инструмент, которому позавидует любой хирург, и такие средства терапии, которыми не обладает ни один лекарь, – восстановленная у нас в стране церковь являет собой мощную силу для оздоровления людей. Вы должны признать, что мы ничего не жалеем для церкви: вам вернули отнятые при Генрихе монастыри и храмы, вам возвращают земли, вам дают немалые деньги, – так помогите власти земной, опираясь на власть небесную! Кто, как не вы, можете внушить верующим уважение и почтение к правительству, освятить повиновение ему божественной волей и нашими славными христианскими традициями?

– Меня не надо этому учить, – перебил его епископ. – Мы постоянно это делаем. Однако дьявольские семена отрицания живучи, – они прорастают даже сквозь каменистую почву.

– Вот, сеющих их и надо преследовать! Беспощадно преследовать.

– Мы делаем и это, как вы знаете.

– Знаю и ценю ваше усердие. Можете и впредь опираться в своих карательных мерах на нашу полную поддержку… Однако, мы начали говорить о браке нашей королевы. Мне пришла в голову идея: а не возобновить ли нам контакты с французским двором? Марию когда-то хотели выдать замуж за французского короля Франциска.

– Но Франциск давно умер, – возразил епископ.

– …А потом за дофина, его сына, тоже Франциска.

– Но и он умер.

– Да, однако теперь во Франции есть другой дофин, опять-таки Франциск, внук Франциска Первого. Может быть, Марии больше повезёт с третьем по счёту Франциском в её жизни?

– Вы шутите, милорд? – епископ Эдмунд изумлённо уставился на лорд-канцлера. – Этот третий Франциск моложе нашей королевы почти на тридцать лет.

– Ну и что? Зрелые женщины часто любят мужчин значительно моложе себя, – беспечно сказал сэр Стивен. – Между прочим, ваш Филипп моложе Марии на одиннадцать лет.

– Но Филипп – мужчина в расцвете сил, а французский дофин ещё ребёнок: ему нет и десяти, кажется.

– Ничего, вырастет, – махнул рукой сэр Стивен. – При французском дворе мальчики уже в тринадцать лет обзаводятся любовницами.

– Мария никогда не согласится на брак с этим ребёнком, – убеждённо проговорил епископ Эдмунд.

– Мой дорогой епископ, должен вам заметить, что нет такой женщины, которая будучи одинокой и несчастной, не согласилась бы выйти замуж за кого угодно, лишь бы он имел мужские черты, – даже за дьявола в мужском обличии.

– Господи помилуй! – перекрестился епископ.

– Ладно, оставим пока это, – сэр Стивен закашлялся и приложил платок к носу. – Действительно, здесь недолго угореть… Второй вопрос, который я хотел с вами обсудить, более простой. Мой подопечный, сэр Роберт Дадли, – что с ним? Вы наблюдаете за этим молодым человеком?

– Он не оправдал наших надежд. При дворе Елизаветы ему был оказан холодный приём, зато при дворе её величества – чересчур тёплый.