Давид Малкин - Король Давид

– У нас и на морских путях нет покоя от пиратов, – закивали купцы.– А уж что творят амалекитяне в Восточных пустынях, лучше не вспоминать.

Хозяева расспрашивали про жизнь морского государства Цор. Караванщики отвечали охотно и подробно, но слушали их недоверчиво: как можно ловить рыбу сетями, будто перепелов, и разве станут овцы есть траву, выросшую не на земле, а в море!

Потом для гостей пели и танцевали девушки. Особенно хороша была дочь Давида и Маахи – Тамар. Финикийцы подарили ей большую розовую ракушку с душистым маслом. Сёстры и братья окружили Тамар, разглядывая и нюхая подарок. Она набрала пальцем масла и мазнула всех по носам. Амону попала в глаз, и он захныкал, притворяясь ослепшим.

– На каком языке вы говорите? спросил Давид Хирама. – Ведь это не аккадский?

– Нет. И не финикийский, – ответил Хирам. – На этом языке говорят у нас в Цоре.

Лицо его сделалось печальным, и Давид догадался, что он соскучился по дому.

– У нас свой язык, – продолжал Хирам.– На нём мы разговариваем, обращаемся к богам, отпеваем покойников. На нём даём названия всем частям наших кораблей, учимся мореплаванию, а в открытом море определяемся, где находимся. В аккадском таких слов нет.

– И на иврите их нет, – сказал Давид.

– На нашем языке можно описать всё, от запаха цветов до случки собак.

– Я обязательно выучу ваш язык, – пообещал Давид.

Воспоминание о слове Божьем, услышанном во сне, возвращалось и путало его мысли, но он улыбался и слушал гостей. Когда расходились, король приказал советникам и командирам прийти к нему утром.

– Раз Господь велит нам завоевать Шалем, чего же тут советоваться? – удивился Элиэзер бен-Додо, один из командиров Героев. – Да, это мы, иврим, называем город Шалем. Для ивусеев он – Ивус. А во времена наших праотцев он назывался Ерушалаимом.

Советники молчали, размышляя над повелением Бога, услышанным Давидом во сне.

– Со времён праотца нашего Авраама священных городов у иврим четыре: Шхем, Бейт-Эль, Хеврон и Дан, – заговорил Ахитофель Мудрейший. – Из них, если ты хочешь выбрать главный город для всех иврим, следует предпочесть Хеврон: здесь у тебя всегда есть поддержка своего племени.

– И постоянный надзор старейшин, – вставил Адорам. – По-моему, новую власть лучше строить на новом месте и с новыми людьми.

– Мальчишка! – прикрикнул на него коэн Эвьятар бен-Ахимелех. – В Хевроне могилы наших праотцев. Главный город там, где наша священная пещера Махпела, а значит, только Хеврон!

Давид посмотрел на Авишая бен-Црую.

– Я тоже за новое место для главного города всех иврим, – сказал Авишай. – Нужно только, чтобы природа помогала его защищать и чтобы там был сильный источник с хорошей водой. Шалем как раз и есть то, что нам нужно.

Восход застал братьев Бен-Цруев в одной из заброшенных каменоломен, каких было множество в скалах напротив Шалема. Оба брата изрядно промёрзли этой ночью: здесь было гораздо холоднее, чем в Хевроне, а развести костёр они не решались. Авишай ругал себя за то, что согласился отправиться с братом к Шалему – в конце концов, могли посоветоваться, как брать этот город и у себя в Хевроне. Но ему было жаль Иоава, попавшего в немилость к королю за убийство Авнера бен-Нера. К тому же, он чувствовал, что брат хочет сказать ему что-то важное.

– Зачем по-твоему они сложили стену такой неровной линией? – спросил Иоав, вглядываясь в город через сложенную трубочкой ладонь.

– Затем, чтобы, если враг попытается прорваться в тех местах, где линия вогнута, его можно было бить сбоку камнями и стрелами. Нет, взять Шалем прямой атакой невозможно.

– Хорошо, возвращаемся обратно, – пожал плечами Иоав.– Но если король прикажет тебе захватить Шалем, что ты ему ответишь? Что невозможно?

Авишай молчал.

– Теперь слушай, что понял я, – Иоав говорил, продолжая рассматривать город. – В Шалеме нет воды. Жители спускаются за ней к Гихону. Ну, а что они станут делать во время осады, когда этот путь будет отрезан?

– Не знаю. Что ты там высмотрел?

– Немного. Зато я кое-что услышал, когда сидел вон в той расщелине под стеной. Внутри она довольно широкая, целый отряд может поместиться. Мы с оруженосцем не вылезали оттуда три дня.

– И что же ты услышал?

– Как постукивает о камни пустой кувшин и как он шлёпается на воду. А за ним верёвка. Потом стучит по камням уже полный кувшин – совсем другой звук.

– Неужели под стеной сделан тайный ход к колодцу? Ты уверен?