Франсин Риверс - Веяние тихого ветра [A Voice in the Wind]

Феба знала, что Юлия когда–то считала эту женщину своей близкой подругой. Это казалось странным, потому что они были такими разными. Юлия была такой эмоциональной, а эта женщина выглядела спокойной и уравновешенной.

Феба попросила одну из служанок дать ей знать, когда вернется Юлия. Пока они ее ждали, Феба угощала гостью и поддерживала с ней вежливый разговор. Когда служанка вернулась и едва заметно кивнула Фебе, та, извинившись перед гостьей, отправилась к дочери, сообщить о неожиданном визите. Она решила, что Юлия, скорее всего, не захочет видеть эту женщину.

— Юлия, тебя в перистиле ожидает гостья.

— Кто это? — Юлия сняла с головы шаль, передала ее Хадассе и, махнув рукой, отпустила ее.

— Калаба Фонтанен. Она пришла около часа назад, и мы с ней очень интересно побеседовали. Юлия? — Феба никогда еще не видела у дочери такого выражения лица. Она слегка прикоснулась к ней. — С тобой все в порядке?

Юлия посмотрела на нее настороженно.

— И что она сказала?

— Ничего особенного, Юлия. — Разговор шел о красоте Ефеса, о долгом пути из Рима, об устройстве на новом месте. — Но что с тобой? Ты побледнела.

Юлия покачала головой.

— Просто я никогда не думала, что снова увижусь с ней.

— Ты не хочешь ее видеть?

Юлия ответила не сразу, прикидывая, сможет ли она придумать какую–нибудь отговорку: у нее болит голова от жаркого солнца, она устала от бесконечной ходьбы за покупками, ей нужно подготовиться к сегодняшнему приему у Марка… Она сжала пальцами виски. Голова у нее действительно болела, но она понимала, что сегодня ей не удастся избежать встречи. Она покачала головой. — Я выйду к ней, мама. Просто стоит мне увидеть Калабу, и я не могу не думать о Кае.

— Не знала, что ты так горюешь о нем. Последние несколько месяцев ты так активно занималась своими делами… — Феба поцеловала дочь. — Я знаю, ты его очень любила.

— Я была без ума от него. — Юлия закусила губу и посмотрела в сторону двери, ведущей в коридор, в конце которого находился перистиль. — Если ты не против, я поговорю с ней наедине.

— Конечно, — с облегчением ответила Феба. От Калабы ей было как–то не по себе. Она не могла понять, что может быть общего у ее юной дочери с такой умудренной опытом женщиной.

Калаба сидела в тени алькова и ждала. Казалось, одно ее присутствие наполнило весь перистиль. Даже солнце скрылось за облаками, вырисовывая во дворе мягкие тени. Юлия набралась смелости и степенно двинулась к ней, заставив себя изобразить приветственную улыбку.

— Рада снова видеть тебя, Калаба. Как ты оказалась в Ефесе?

Калаба едва заметно улыбнулась.

— Просто я устала от Рима.

Юлия села рядом с ней.

— Когда ты приехала? — спросила она, изо всех сил стараясь не показывать, что ее всю охватила внутренняя дрожь.

Несколько недель назад. За это время я заново знакомилась с городом.

— Заново? Я не знала, что ты уже была в Ефесе.

— Это один из многих городов, где я побывала еще до своей свадьбы. И здесь я чувствую себя дома больше, чем где бы то ни было.

— Так ты останешься здесь? Это здорово.

Калаба испытующе посмотрела на нее своими темными глазами.

— Я вижу, за то время, что мы не виделись, ты научилась ловко притворяться. Та улыбка, которую ты сейчас наклеила, выглядит искренней.

Потрясенная, Юлия не знала, что сказать.

— Ты уехала, не сказав мне ни слова. Жестоко с твоей стороны.

— Это отец решил вернуться в Ефес.

— А-а, — кивнув, произнесла Калаба, — понимаю. И у тебя, конечно же, не было времени попрощаться с друзьями. — Ее губы скривились в насмешливой улыбке.

Юлия покраснела и отвернулась.

— Хотя с Октавией ты попрощалась, — добавила Калаба, и в ее тоне нельзя было ничего уловить.

Юлия посмотрела на нее умоляющим взглядом.

— Я не могла с тобой видеться после смерти Кая.

— Я так и поняла, — мягким голосом сказала Калаба. Вздрогнув, Юлия призналась:

— Мне было страшно.

— Потому что я знала об этом, — сказала Калаба. — Тебя не покидали эти мысли? Дорогая моя, я знала все. Ты делилась со мной своей болью. Я знала, что Кай делал с тобой, и что это доставляло ему наслаждение. Ты же показывала мне свои раны. И мы обе знали, как Кай поступил с тобой в припадке гнева. Юлия, кто еще, кроме меня, мог понять, какие страдания тебе пришлось пережить и к какому трудному решению вынудил тебя прийти Кай? Тебе следовало бы доверять мне.

Юлия чувствовала, как теряет силы под пристальным взглядом этих темных и бездонных глаз. Калаба положила свою руку на руку Юлии.