Сергей Ченнык - Вторжение. Часть 1. Крымская кампания 1854–1856 гг. Восточной войны 1853–1856 гг. Военно-исторический очерк

Британский опыт показывал, что война ограниченным контингентом достигает максимального успеха, когда ближе всего подходит к настоящей ограниченной войне. Так было на Пиренейском полуострове и так будет в Крыму, где целью войны было отвоевать у противника определенный участок территории, который в большей или меньшей степени может быть изолирован действиями военно-морского флота. Эффективность такой войны на деле зависит от слаженности, с которой будут действовать флот и сухопутные силы, чтобы дать контингенту силу и мобильность.* [*Корбет Дж. Великие морские сражения XVI – XIX веков. Пер. с англ. М., 2009 г., с.52.]

Любая война, чтобы быть успешной, требует единства взглядов и действий как ее инициаиторов, так и исполнителей. Но и тут все было не так, как хотелось. Английские историки Крымской войны утверждают, что лорд Раглан лично не одобрял высадку, считая ее запоздалой и опасной в столь позднее время года. Аналогично рассуждал и один из наиболее влиятельных лидеров союзных войск – командир английской Легкой дивизии генерал Джордж Браун. Независимый от армейского военного командования адмирал Дандас открыто выражал свои опасения, что ни армия, ни флот неготовы к такой операции.* [*From the Fleet in the Fifties: A History of the Crimean War With which is incorporated Letters written 1854–1855 By Mrs. Tom Kelly London 1902, р.101.] Его точку зрения разделял адмирал Гамелен.* [*Léon Guérin, Histoire de la dernière guerre de Russie: 1853–56, Tome I, Paris, 1858, р. 204.] Этот вообще не стеснялся периодически напоминать о своих симпатиях к России.

Как бы это было ни удивительно, но не слишком оптимистично был настроен и маршал Сент-Арно, назначенный императорм Наполеоном III главнокомандующим французских экспедиционных сил. Он открыто заявлял Наполеону, что насколько тщательно была проведена дипломатическая и политическая подготовка войны, настолько безалаберно организована ее военная составляющая. Не распологая точными данными о необходимых силах и средствах, имея туманные цели, нельзя было даже думать о каком-либо стратегическом планировании операции.* [*Camille Rousset, Histoire de la guerre de Crimée, Paris, 1878, р. 86.]

Даже родственник императора, командир 3-й дивизии дивизионный генерал Наполеон был категорическим противником операции против России на ее территории.

«Принц решительно отвергал возможность экспедиции. Преклоняясь перед властью императора, он, однако, позволил себе заметить, что Наполеон III не был в состоянии в Биаррице оценить все трудности предприятия. Огромное расстояние, отделявшее его от театра войны, не позволяло ему видеть вещи в настоящем свете. Как преемник имени Наполеона I он справедливо желал продолжить летопись военной славы Франции, начатую его дядей, но не следовало нынешнему императору французов начинать тем, чем тот закончил; ибо и сам маршал сознавался, что вторгаться в Россию означало предавать себя на произвол судьбы».* [*Крымская экспедиция. Рассказ очевидца французского генерала. СПб., 1855 г., с.45.]

Хотя голос скептиков был громким, но ястребы преобладали не только численно, но и давили влиятельностью. Безоговорочными сторонниками десантной операции были герцог Кембриджский (командир 1-й (Гвардейской) дивизии) и генерал Бургойн у англичан.

Первый, до сих пор не участвовавший ни в одной из военных кампаний, давно мечтал отправить «гвардию в огонь». Потом он пожалеет об этом, когда увидит кучи «нафаршированных русской картечью» тел английских солдат. Для него стало открытием, что война настолько отличается от парадов.

Второй втайне считал себя самым большим интеллектуалом английского штаба и убеждал всех, что действия против Севастополя отвлекут значительные силы русских – и Турция вместе с союзниками сможет без проблем поддерживать горцев Кавказа, решая свои другие задачи в Черном море. По его мнению, русская армия, хотя и многочисленная, но уже, как и вся экономика России, не соответствовала времени.* [*The military opinions of General Sir John Fox Burgoyne, Bart, G.C.B. London, 1859, р .175.] У моряков самым воинственным был французский адмирал Брюа. Позицию Дандаса осуждали, критиковали, его самого едва не обвиняли в трусости. Гамелена вообще никто не желал слушать.

Самое время задать вопрос: если есть проблемы с решительностью высших военно-морских и сухопутных командиров, то планировалась ли вообще сухопутная операция против России? Может быть, десант в Крым – это инициатива отдельных самоуверенных союзных адмиралов и генералов? Или это просто затянувшаяся набеговая операция? Очевидно, что планировалась. И первое сухопутное сражение Крымской кампании, которым стала Альма, имело свое место в этих планах. Вот об этом мы сейчас и начнем размышлять.