Как прошли в полку дни после получения директивы Генштаба, что было конкретно за этой последней, очень короткой фразой из Журнала боевых действий – рассказывают ветераны полка…
«Из Германии. Значит, службу знаете…»
Игорь Бабанин, старший помощник начальника штаба полка по кадрам и строевой части, старший лейтенант:
– С десятого декабря мне, причем напрямую, минуя штаб дивизии и отдел кадров армии, вдруг стали звонить из Главного управления кадров Министерства обороны и управления кадров Московского военного округа. Спрашивали, какой штат полка, как укомплектован, сколько офицеров, прапорщиков. Я ответил и спросил: «А зачем вам это все?» – «Ты телевизор смотришь?» – «Смотрю. Но почему именно наш полк, который и так с мая прошел четыре сокращения?» – «Вы откуда пришли? Из Германии. Значит, службу знаете».
Директива, которая пришла в штаб полка, была не на ввод его в Чечню, а на развертывание до штатов военного времени и доукомплектование офицерами и солдатами для выполнения боевой задачи. А вот директивы на передислокацию полка в Чечню не было. После окончания первой чеченской кампании, когда полковник Морозов был уже в Москве, он позвонил мне, встретились, и Станислав Николаевич сказал: «Меня начинает дергать прокуратура. Требуют объяснений, на каком основании полк поехал в Чечню. Такое ощущение, что я с бодуна проснулся, построил полк и сам повез его в Чечню». Я снял копии с директивы о развертывании полка до штатов военного времени и отвез ему.
Армию в то время запугали демократическими реформами настолько, что командиры и начальники самого высокого уровня боялись принимать решения. Характерным примером будет такой эпизод… В штабе группировки в Чечне я видел карту. Обстановка на ней – никаких синих или красных стрелок – нанесена простым карандашом. В случае чего все можно было стереть… То есть – какая война? Где? В Чечне никто не воюет…
Федор Сергеев:
– Перед Новым годом началась отправка солдат в Чечню, по одному-двое, в основном водителей. Хотя у нас их и так не хватало. Солдатам не говорили, что их направляют в Чечню, а будто бы на переподготовку. Потом начали отправлять в Чечню и офицеров, всего человек десять. Пошли слухи, что и всю нашу дивизию отправят на Кавказ. Настроение было тревожное…
Хуршед Сулаймонов, командир 3-й мотострелковой роты, старший лейтенант:
– Когда была получена директива Генштаба о приведении полка в полную боевую готовность и поставлена задача по наведению конституционного порядка в Чечне, я собирался в очередной отпуск на родину – все-таки конец года. Но после беседы на третьем этаже учебного корпуса, где присутствовали все офицеры полка, решил остаться и поехать с полком. Сидели за столами по три-четыре офицера, по возможности по подразделениям. Помнится, я сидел с Валерой Яковлевым и Виталием Зябиным. Рапорта писали по-разному. Никто не заставлял соглашаться ехать в Чечню. Некоторые писали просьбы: устроить жену на работу, детей – в детсад, звания и должности, внеконкурсное поступление в академию после выполнения боевой задачи.
В ноябре от нас в числе первых в составе 166-й бригады убыл в Чечню Александр Суслов. Когда пришло распоряжение на отправку одного командира роты, он сам пришел к командованию и попросился в Чечню, хотя были у него возможности и не поехать, что и делали отдельные офицеры, находя всякие причины. Мы потом с ним в районе птицефермы у Старых Атагов встретились, он приезжал на рекогносцировку от 506-го полка.
Олег Шатохин, зам. командира 1-го мотострелкового батальона, капитан:
– На следующий день после того, как полк получил директиву Генштаба о развертывании полка, в дивизионном клубе (вся дивизия размещалась практически в одном военном городке) собрали офицеров. Приехали командующий нашей 22-й армией генерал Ефремов, командование дивизии. «Товарищи офицеры!» – как положено в таких случаях сказал подполковник Морозов, когда они поднялись на сцену. Все в зале встали. Сели, ждем, что скажет командующий. Мы люди военные, есть приказ, и все же командующий стал поднимать офицеров и спрашивать, есть ли уважительные причины, чтобы не ехать с полком. И началось… У одного жена больная, у другого – теща больная, у третьего детей некому в садик водить, у четвертого семье жить негде – «Не могу ехать!». Командующий – матом ругается…
Читать дальше