Ольга Клюкина - Весенняя песня Сапфо

– Цыплят надо искать среди молодежи. Может быть, вот он и есть тот самый унавоженный герой? – попытался пошутить Алкей, кивнув на Фаона. Но шутка показалась всем настолько неуместной, что сразу же повисла в воздухе.

Какой там еще грязный цыпленок?

Ну нет, к вновь прибывшему молодому человеку этот образ явно не имел никакого отношения.

Судя по всему, Фаон старательно готовился к встрече с Сапфо: сегодня юноша был одет в безукоризненно белоснежный короткий хитон, расшитый по краям узорами, и даже ремешки сандалий на его загорелых ногах были до блеска начищены бараньим жиром.

Светлые, мягкие волосы Фаона были аккуратно причесаны, умащены ароматной водой, их удерживала темная бархатная ленточка, которая на редкость сочеталась с цветом лучистых, веселых глаз юноши.

Мальчишка был так вызывающе хорош собой, что с первой же минуты им все залюбовались!

– Не важно, мои друзья! Главное, что все на свете птицы – и орлы, и куры, и совсем желторотые воробушки – одинаково любят поклевать что-нибудь вкусненькое, – ловко вывернулся Алкей. – Наверняка так же, как и наш новый, совсем еще юный гость!

– Но… нет, я совсем не голоден, – еще больше смутился Фаон. – Просто мне сказали, чтобы я сюда пришел…

– Ах, мой юный друг, когда-нибудь ты поймешь, что за столом вовсе не обязательно жевать и глотать пережеванную пищу, – весело воскликнул Алкей. – Можно получать наслаждение, пожирая друг друга глазами. Особенно если находишься в обществе таких восхитительных женщин, какими окружила себя Сапфо. Но чтобы не слишком жадничать и впопыхах такой красотой не подавиться, надо выпить хорошего вина. А то ведь от прекрасного можно ненароком пострадать!

И Алкей протянул Фаону вместительный кратер с вином, разбавленным водой, сделав патетический вывод:

– Вино и красота – вот единственное, что делает людей по-настоящему счастливыми!

Фаон растерянно обвел глазами присутствующих, отыскал Сапфо, которая ободряюще ему улыбалась. Только после этого он взял двумя руками увесистый сосуд, расписанный Глотис черным лаком, и поднес к своим губам.

Сапфо с интересом посмотрела на юношу – как бы тот ни скромничал, но было заметно, что Фаон пил вино не в первый и, пожалуй, даже не в сотый раз в своей жизни. Фаон делал это совершенно спокойно и красиво, совсем по-взрослому, сохраняя несколько торжественное выражение лица.

Интересно, где, когда и с кем он учился искусству застольных возлияний?

Даже угрюмый Эпифокл, глядя на лучезарного юношу, гордого тем, что его воспринимают как равного, впервые за время завтрака улыбнулся.

– Хм, когда я знал только твои стихи, но не знал, Алкей, тебя лично, я был уверен, что ты – старый пьяница и в жизни только тем и занимаешься, что хлещешь фалерн целыми бочками и валяешься пьяным в канавах, – проговорил Эпифокл, и окружающие, в том числе и сам Алкей, дружно рассмеялись, потому что прекрасно поняли, что философ имел в виду.

В самом деле, у всякого, кто хорошо был знаком с творчеством Алкея, создавалось ощущение, что для него все времена года и явления природы существовали лишь для того, чтобы нашелся повод напиваться до полного бесчувствия.

Если шел снег, а в реках застывала вода, то Алкей советовал всем, чтобы не замерзнуть, упиваться допьяна горячим вином, зарывшись с подружкой или с дружком в мягкие подушки. Если светило жаркое солнце, поэт рекомендовал читателям не забывать в течение дня освежаться молодым, прохладным вином. В дождливую осень вино следовало пить постоянно, не пропуская ни дня, чтобы прогонять тоску, а весной – для того, чтобы в душе каждого человека тоже зажурчали веселые ручейки.

Если верить Алкею, утром только вино могло помочь мгновенно взбодриться, а ночью – крепко заснуть. На корабле его следовало принимать, как лекарство от качки. Пешеходу необходимо всегда держать вино во фляжке на ремне и следить за его убыванием с такой же тревогой, как за потерей сил у спутника… И так далее, и так далее – журчащим, хмельным потоком стихов.

При этом все близкие друзья Алкея прекрасно знали, что сам поэт потреблял в умеренных количествах и только самые дорогие, редкостные вина, которые ему присылали на пробу с греческих островов в бутылках с особым клеймом. Алкею была важна в поэзии сама «идея вина» гораздо больше, чем этот напиток на губах.