Николай Кондратьев - Лекарь-воевода (Окончание); Победитель

Вдруг впереди раздался многоголосый вопль, размытый ветром. Обоз встал. Клим продолжал идти. Вои прятались от ветра за гружеными санями. Возчики хлопотали у лошадей, освобождая их морды от наледи. А пурга старалась намести вокруг подвод сугробы повыше.

Вот мечущееся скопление воев. Оказывается, упала лошадь и придавила возчика. Развязав поклажу, его положили между мешками, Клим не стал смотреть раненого, как он мог ему помочь на таком ветру? Возчика укрыли и вновь завязали, осталось надеяться на выносливость и на Господа Бога. Кроме того, сломалась оглобля, ее уже починили, положив на излом два черенка от лопат и затянув запасными ременными вожжами.

Пришел Савва, приблизив лицо, сказал Климу, что где-то тут рядом, он помнит, должна быть деревушка, из-за малости не помеченная в дорожном списке. Все ж там можно передохнуть. Клим согласно кивнул головой и добавил:

– Давай, Савва, веди! Наше спасение и сохранение коней в движении.

С большим трудом тронулся обоз. Лошади упирались изо всех сил, но, чтобы сдвинуть сани, воям приходилось раскачивать их. И вот тут вскоре природа сжалилась – ветер начал стихать. В снежной круговерти проявились силуэты соседних подвод, потом следующих… Люди вздохнули полной грудью, лошади пошли ходчее, хотя сугробы остались теми же.

Приоткрывшаяся видимость принесла неожиданную неприятность. Впереди показались избы. Раздался крик: «Дере-евня-а!» И недавно набранные ополченцы забыли, что они вои: оставили подводы и бросились к избам, толкая друг друга. Несколько воев, не добежав до изб, устыженные, возвратились к подводам. Сотник, вырвав кнут у возничего, пытался с его помощью остановить бегущих, но те, увертываясь, не обращали внимания на его крики. Клим остановил его:

– Сейчас ничего не поделаешь, дай им прийти в себя. А сам запомни, кто остался и кто вернулся – это твоя опора.

– Десятники-то, десятники! Пятеро тоже сорвались! – сокрушался сотник.

– Благодари Бога, что не все. Подумай, может, заменить придется. А пока веди обоз, я с Саввой пойду в деревню.

У первой избы два здоровенных мужика держали воя, а третий, седобородый, орал, махая кулаками. У одного мужика синяк под глазом, другой свободной рукой держал у носа горсть порозовевшего снега. Вой крикнул: «Воевода!» – указал на подходящего Клима и вырвался. Седобородый поспешно обернулся и, не увидев ничего угрожающего, заорал пуще прежнего:

– Тоже мне воевода! Туды распротуды! Распустили воев! Наших бьют!

Клим подошел и громче седобородого гаркнул:

– Здорово, мужики!!

Мужики нестройно ответили, а седобородый замолчал. Клим немного тише спросил:

– Мне староста надобен.

– Я – староста, – ответил седобородый.

– Так вот, староста, сейчас в деревню войдет небольшой обоз, а следом за ним сотня конников. Все полузамерзшие и напуганные. Так что ежели будем шуметь, добра не будет. Как тебя звать?

– Акимом, – отозвался староста, начиная осознавать беду, свалившуюся на него.

– Акимом моего отца звали, вечная ему память! А меня Климом кличут, полутысяцкий опричного ополчения. Прежде всего ты мне должен сберечь обоз в двадцать коней.

– Да ты что! Где я…

– Аким, ты хочешь сохранить свою деревню? Тогда думай и отвечай. Овин у тебя есть?

– Овин-то… В нем хлеб немолоченный.

– Худо, вовремя нужно молотить! Далеко он?

– Хлеб же там!

– Ты что, хочешь погубить у меня коней и воев?! Повторяю, где овин? – Клим поднял плеть.

Мужики угрожающе двинулись к воеводе. Медведь поправил саблю, рядом встал Гулька и спасшийся вой. Мужики попятились. Из метельной белести на улицу въезжали подводы обоза. Староста уныло ответил:

– Овин тут рядом, на околице.

– Хорошо. Вот подъедут все, посылай своих, кого поумней, чтобы снопы сдвинуть, возчики помогут. Очаг там есть?

– А как же.

– Теперь, как сберечь конников? – Староста развел руками. – Скажи, у вас такие метели надолго?

– Нонче зимой ни одной не было, это первая. Так не меньше седмицы крутить будет.

– Село поблизости есть?

– Верст двадцать.

– А лес, бор самый близкий?

– Есть. Верстах в пяти…

– Не пойдет. Ближе. Учти, сам поведешь нас в такую вьюгу.

– Небольшой есть, в версте примерно.

– Ладно, поведем туда конников.

– А как же с этими? Ведь набились… А у меня дети, старики, больные…

– Вот сотник. С ним разберетесь. Обмороженных и слабых по избам, а здоровых по баням, ригам и в овин, там, думаю, места хватит. А теперь пошли в избу, где свободнее. У нас помяли одного, лечить будем.