Александр Войлошников - Пятая печать. Том 1

Жора говорит, говорит… сбивчиво, гневно! Я его понимаю, а он меня и не слышит. Будто за кирпичной стенкой. Как объясню я ему то, что для меня очевидно! Именно Жоре, который кричит во сне, когда снятся ему черные кресты на крыльях немецкого самолета, пикирующего на самоходную баржу посреди Ладоги, полную детей, блокадных сирот, умиравших от голода. Жоре, который, просыпается от того, что снятся ему леденящие кровь объятия окоченевших рук его мамы, отдавшей ему свой хлеб, а с хлебом жизнь… мертвого тела мамы, с которой спал он в одной кровати…

— Жора… дай сказать! — не выдерживаю я. — Меня и тебя разделяет по жизни пятилетка… Ну помолчи же! Эта пятилетка — грань мировоззрения!! Ты из другого детства! В твоем детстве был один враг — немец. Это он отнял у тебя папу, маму, школу, здоровье… и самое ценное — хлеб! Ты из того времени, когда немца уже ненавидели и призыв убить немца звучал и от детсадиковского плакатика «Папа, убей немца!», и от главпоэта СССР холуя Симонова:

Громче и громче читаю я стихи, звучащие как заклинание. И говорю медленно, раздумчиво:

— Власовцы — мои современники. Они из моего довоенного детства, когда слова «Россия» и «Родина» были вражескими, белогвардейскими, потому что «у пролетария нет родины, родина пролетария — весь мир!». На этих словах из букваря мы читать научились! Я из того детства, в котором пацаны верещали от восторга, когда пулеметчица Анка расстреливала из пулемета каппелевцев — русских офицеров… Русских! А сколько репейника порубили мы деревянными шашками, подражая лихому Чапаю, который рубал шашкой головы русским солдатам из русской (!) армии генерала Колчака! Советские были свои, а русские — враги!

В школе мы здоровались по-немецки: «Рот фронт!», прощались по-испански: «Но пасаран!» Обожали немца Тельмана, преклонялись перед Марксом и Энгельсом… тоже нерусскими. Мечтали мы сражаться плечом к плечу с немцами, французами, испанцами в интербригадах против белогвардейцев! Против русских! За Всемирную Революцию! Мы из того времени, где не было национальностей, а были красные и белые!

Каждая песня, книга, кино впрыскивали в наши детские души ненависть ко всему русскому, как к классово чуждому! Русский враг был рядом с нами, он мог быть соседом, нашими родителями. В кинофильмах самый злобный и коварный враг имел русское имя, говорил по-русски!!

Когда раскулачивания и репрессии поглотили десятки миллионов русских людей, то у миллионов их детей, завершивших курс обучения ненависти в спецдетдомах и колониях, вектор ненависти поменял направление с точностью до наоборот. Десятки миллионов детей раскулаченных крестьян, детей расстрелянных большевиков возненавидели не абстрактного буржуина, который им зла не причинял, а конкретную мразь — чекиста, который с одобрения советского народа убил их родителей, забрал скотину, хлеб, дом, даже их игрушки, посадил их за колючую проволоку спецдетколоний, где издевался над ними, как хотел.

Мы ненавидели ублюдочный народ, который называл наших родителей врагами! Это делал советский народ, воспитывая ненависть детей к репрессированным родителям! И воспитали в нас ненависть!.. но не к родителям, а к народу! Все это было «по воле советского народа», который говорил по-русски, но не хотел понимать то, что он говорит и творит! И для миллионов чесов понятие «советский народ» запомнилось в харях звероподобных чекистов и плоскомордых сексотов и стукачей! Сейчас осуждают Сталина и Берию. Но почему никто не вспомнит, а как вел себя народ, почему никто не понимает, что и Сталин, и Берия могли быть у власти только благодаря восторженной, холуйской любви рабского народа к этим мерзавцам?!? Ведь народ любил эту мразь!! И говорил о вождях: «Они простые мужики, нашенские — из народа!»

Тебе, Жора, без разницы, как называли твой народ: русским или советским? Это был твой народ, который говорил на родном языке, защищал тебя от ненавистного врага — немца. Хреново этот народ защищал своих детей. Поэтому ты и запомнил самолет с немецким летчиком, который расстреливал самоходную баржу с русскими детьми! А помнишь ты чувства к немцу — пилоту самолета: страх и ненависть! Сильные чувства!! Страх — проходит, ненависть остается! Это самое стойкое чувство человеческое!! Ненависть — антипод любви и среди чувств человеческих такое же сильное, как любовь! Поэтому так часто они вместе. Например: