Дарья Чебанова - Революцией сломанные судьбы

– Ладно, вольно солдат, – сказал подошедший вовремя Николай Александрович, – беги, играй! – Александра улыбнулась, сделала театральный смешной поклон и побежала по ступенькам в спальню будить княжон, – Прелестная девушка растёт! Просто чудо.

Глава пятая.

– Прекрасный ход, Александра, лесть всегда работает у взрослых, – произнёс, саркастично опустив уголки губ, стоящий на лестнице молодой человек. Это был Олег Константинович Романов, двадцатилетний, высокий и стройный юноша, голова которого была коротко стрижена, а все черты лица открывали в нём человека воинственного и жёсткого, который, однако, любил свою семью и был довольно мягок с каждым в ней. Когда Олег улыбался, вся ярость его серых глаз моментально пропадала, и он становился самым приятным человеком на всём свете. Увидев Александру, Олег был весьма удивлён переменами во внешности этой девочки. Дело в том, что за год Алекс сильно выросла, став ещё красивее. Её длинные светлые волосы, которые она обычно заплетала в косу, сейчас были распущены и растрепаны из-за утренней прогулки, а щеки горели румянцем. Неизменными остались только глаза: чёрные, как смоль, и чувственные. Олег спустился к девушке на пару ступеней, обнял её снова, – Да, повезло же ведь Владимиру… – протянул он, – но я тебе этого не говорил. Как дела у тебя, красавица, не выросла ещё из детских игр, я гляжу.

Александра прибывала в лёгком смущении. Она, почему-то, любила Олега больше всех из Константиновичей. Он казался ей самым честным и смелым, и она общалась с ним чаще всего. Переведя дух и успокоившись, Александра посмотрела в глаза князю и серьёзно проговорила:

– И вовсе я не изменилась, Олег Константинович, Вы просто старше стали и изменили взгляды свои, – и, выдержав театральную паузу, расхохоталась, обняв Олега ещё крепче.

– Да уж, – отойдя от смеха, сказал князь Романов, – актрисой же ты растешь! Сил нет терпеть твои розыгрыши. Дьяволу одному лишь известно, когда ты на самом деле обижаешься, – он немного помолчал, поднимаясь с юной княжной по лестнице, – Довольно уж поспали, – ухмыльнулся он, глядя на двери княжон, закатывая рукава белоснежной рубахи, – пойду будить!

И князь Олег скрылся за массивной дубовой дверью спальни. Александра вновь осталась одна в роскошной светлой игровой. Присев на диван, девочка начала рассматривать давно известную, любимую комнату. Вот бьют часы, которые её отец подарил Николаю Александровичу на венчание с Александрой Феодоровной. А вот кофейный столик, у которого Анастасия и Александра вместе откололи уголок и сказали, что это был Игорь Константинович, и вот этот столик стоит, уже пять лет стоит здесь с надколотым уголком, но никто не хочет его выкинуть, ведь он – память, а память выкидывать нельзя, никогда. На стенах висят картины и первые фотографии семьи Романовых, но и члены семьи Масловых на них тоже есть. Вот фотография, Александра помнит тот день, явно помнит, князь Владимир и император Николай сидят на лошадях. Они собираются на охоту. Александра помнила, как она и Мария уговаривали отцов взять их с собой, и как те даже согласились, но императрица Александра Феодоровна сказала, что «девочкам не подобает ездить с мужчинами развлекаться», и не пустила их. Охотники в тот день поймали и принесли девочкам живого ёжика, которого после они все вместе ходили отпускать в лес. Какая ностальгия окутала Александру! И если это чувство вообще присуще детям, то юная княжна погрузилась в него с головою. Выдернуть её из завораживающего мира воспоминаний помог бархатный, мягкий голос:

– Доброе утро, княжна, не побеспокою ли я Вас, если присяду рядом?

Александра мгновенно узнала этот голос и, вскочив на диван, дабы быть одного роста с Владимиром, подошла неспешно к нему.

– Ну что Вы, светлейший, эта комната только для дам, – протянула звонко она и, обняв Владимира за шею, повисла на нем, уткнувшись лицом в левое плечо, – однако Вам я милостиво разрешу присесть тут, – добавила она, отпустив князя, – пожалуйте.

И молодые люди присели рядом и завели премилую беседу, не относящуюся ни к чувствам, ни к любви. Однако долго толковать им не пришлось. Через мгновение из комнаты княжон раздался пронзительный крик хрупкой Татьяны Николаевны, за которым последовало появление в гостиной князя Олега. Он ещё не пришёл в себя от оглушающего вопля и часто моргал. Увидев сидящих на диване друзей, он присел рядом с ними, дожидаясь появления княжон.

– Ну, и как давно Татьяна научилась так громко кричать? – вопросил он, обращаясь скорее к самим княжнам, нежели к присутствующим в комнате, – Ожидал я такого, допустим, от Анастасии, но чтоб моя тихая Таня? Вы бы рассказали мне, дорогие, и вам бы не поверил, а тут…– и как бы вдруг заметив Владимира, Олег обратился к нему, – Владимир, ну посмотри, как княжна изменилась. Расцвела, распрямилась, как роза, – Владимир, возможно, нашёл бы, что ответить своему кузену, но выход княжон остановил его.