В. Волк-Карачевский - Кто правит миром

Поэтому с начала XVII века французские монархи не созывали представительное государственное собрание – источник власти. Король считал источником власти только себя, гордо заявляя: «Государство – это я!» Верховные правители предпочитали без посторонней помощи справляться с трудностями – наполнять вечно пустующую казну и устранять непокорных зарвавшихся вельмож. Но страна, давно забывшая обычаи маленького германского племени франков и традиции «мартовских полей», хорошо помнила о силе и правах Генеральных штатов, Государственных чинов, Собрания представителей французского народа, единственного законного источника власти в государстве Франция.

Парламентами во Франции называли не избранных народом представителей, а судейских чиновников, которые помогали королю выполнять одну из своих, не самых приятных, обязанностей – судить (не осуждать, а рассуживать, разбирать тяжбы и споры) своих подданных, которые никогда не умели жить в мире и согласии, и вечно что-нибудь делали и каждый хотел получить кусок побольше, и чтобы не загрызть друг друга, вцепившись друг другу в глотки зубами и руками, им и приходилось обращаться к королю – и король, как единственный, кто мог рассудить беспристрастно, решал их тяжбы и споры.

Судить, а потом еще следить, чтобы решение, почти всегда невыгодное для одного из спорящих, выполнялось – хлопотно, чаще всего неинтересно, и, в конце концов, надоедает. А у короля есть и другие обязанности и занятия куда более привлекательные. Поэтому короли перепоручали заниматься разбором тяжб и споров кому-либо из своих придворных. Но и те не очень-то хотели вникать во всякие дрязги, обиды и претензии, в которых человек копошится весь свой недолгий век. К тому же нужно соблюдать хоть какой-то общий порядок и даже справедливость, потому что, если не соблюдать хотя бы подобие справедливости, спорящие, тяжущиеся, судящиеся могут излить свою злобу на того, кто взялся по справедливости разобрать их дело. Поэтому к судейским делам король все чаще привлекал людей простого звания, но изучивших законы, знавших, как судили раньше, особенно народы, придерживавшиеся порядка – например древние римляне. Эти-то люди и занимались собственно судейством, обращаясь к королю только в самых важных случаях, каковыми считались убийства и похищения людей – эти случаи так и называли – королевскими случаями.

Со временем королевские помощники стали разбирать и королевские случаи, потому что у короля часто не хватало времени и для них.

Разбирая тяжбы и споры, нужно разъяснять обеим сторонам, кто прав, а кто виноват и почему, и много говорить, а когда тяжущиеся бестолковы, а они всегда бестолковы, иначе бы поделились-помирились сами – приходится говорить часами, а то и весь день, доходя до хрипоты. Поэтому всех судейских чинов и называли «парламентом» от простого французского слова «парле» – говорить.

Таким образом постепенно и возник высший суд, называемый Парламентом. Главным судьей, главой Парламента, был король. В Парламент входили приближенные короля – пэры, герцоги и бароны – их присутствие требовалось, когда судились равные им по титулам и званиям. А большую часть Парламента составляли судейские чиновники, юристы, законники, происходившие обычно из горожан. Судейские чиновники за свою работу получали плату, – платили те, кто судился. Поэтому место в Парламенте давало немалый доход. Желающих занять место в Парламенте было много, поэтому места эти продавались за деньги, деньги шли в королевскую казну. Купив место в Парламенте, судейский чиновник к концу жизни старался продать его не кому-нибудь, а сыну или, если он не имел сына, хотя бы племяннику. Поэтому места в Парламенте становились как бы наследственными.

Судейские чиновники в Парламенте не только говорили. Не в меньшей мере они и писали – записывали в свои реестры указы и решения короля. Указы эти приобретали силу только после того, когда их записывали в эти реестры, потому что судейские чиновники следили, чтобы они не противоречили указам, внесенным в реестры раньше, и не повлекли бы за собой неразберихи в делах или каких-либо иных нежелательных последствий.

В таких случаях судейские чиновники обращались к королю с ремонстрациями. Это мудреное французское слово, не такое известное и распространенное в мире, как слово «парламент», в переводе на русский язык означает «почтительные возражения». Король, которому недосуг вникать в разного рода крючкотворства, обычно соглашался, полагаясь на знания и опыт своих помощников по Парламенту.