Вячеслав Звягинцев - Инакомыслие в Красной армии. Книга вторая

Царившее среди высшего комсостава РККА предвкушение быстрого триумфа в финской войне вскоре сменилось на растерянность и недоумение. Когда части и соединения застряли у «линии Маннергейма», укрепрайона на Карельском перешейке, стало ясно, что к серьезной войне Красная армия не готова.

Красноармеец 609-го стрелкового полка 139-й стрелковой дивизии В. И. Сосин, оказавшись в госпитале, в разговорах с другими бойцами и медперсоналом восхвалял жизнь в Финляндии. Говорил, в частности, что у финнов налоговая политика намного лучше советской. А еще положительно отзывался о боеготовности финской армии и слабой подготовке РККА.

За эти крамольные слова военный трибунал 8-й армии 27 февраля 1940 года приговорил его по ч. 2 статьи 58—10 УК РСФСР к расстрелу. Даже в то время столь суровое наказание показалось судьям Верховного суда Союза ССР несоразмерным содеянному. Военная коллегия 25 мая того же года снизила назначенное Сосину наказание до 10 лет лагерей, с поражением в правах на 4 года 8 8 НП ВК ВС №557/ЛФ по делу В. И. Сонина. .

Среди военнослужащих, оказавшихся в финском плену, а позже арестованных органами НКВД и изобличенных, согласно донесению Л. П. Берия от 28 июня 1940 года, «в активной предательской работе в плену», тоже было немало инакомыслящих. Один из них – красноармеец 122-го артиллерийского полка 44-й стрелковой дивизии Г. Н. Лодыгин. Находясь в плену, он вел записную книжку, куда записывал, помимо прочего, имена пленных, согласившихся сотрудничать с финнами, а также «антисоветские высказывания» своих товарищей. Когда записная книжка попала в руки следователя, тот квалифицировал написанное по статье 58—1б УК РСФСР (измена Родине), хотя Лодыгин уверял его, что это наброски к задуманной им книге 9 9 Бичехвост А. Ф. Репрессивная политика советского государства и судьбы военнопленных Красной армии участников советско-финской войны 1939—1940 годов. .

28 октября 1940 года Особое совещание при НКВД СССР приговорило Г. Н. Лодыгина к 8 годам лагерей. Его реабилитация состоялась только в 2002 году.

Надо заметить, что когда дневники и записные книжки военнослужащих попадали в руки следствия, то они, как правило, становились наиболее ценным и убедительным доказательством «контрреволюционности» их авторов.

Комбриг Г. Ф. Кондрашев, командир попавшей в окружение 18-й стрелковой дивизии, был расстрелян в 1940 году «за изменнические действия, повлекшие за собой тяжелые последствия во время войны с финской белогвардейщиной» 10 10 Комбриг Г. Ф. Кондрашев 2 августа 1940 г. осужден Военной коллегией Верховного Суда СССР по статьям 193—17 п. «б» и 193—22 УК РСФСР к расстрелу. . Незадолго до ареста он оставил записи о боевых действиях своей дивизии и причинах постигших нашу армию неудач.

Эти записки на 65 листах, хранящиеся в архиве ФСБ и опубликованные историком В. С. Христофоровым в журнале «Звезда», начинаются с раздела «Пришел, увидел, победил»: «1. Около полутора месяцев эта крылатая фраза не сходила с языка руководства 8 армии и его штабного аппарата, слишком много люди, долженствующие по серьезному решать предстоящие боевые задачи, занимались политическим гаданием – быть или не быть войне, пойдут финны на уступки или не пойдут. А между тем события день ото дня настоятельно требовали полной готовности армии, сам ход московских переговоров говорил за то, что столкновение неизбежно. Тем не менее „пришел, увидел, победил“ все еще продолжало владеть умами многих, неизвестно, в какой день и час сошло оно с языков бахвалов и в какой степени решены были вопросы обеспечения боевых операций, но день 30 ноября 1939 г. не позволил кадровой 18 дивизии перейти границу, как принято выражаться, в полной боевой готовности – до 25% некомплект в людском составе. Такое же положение с конским составом, наличие обозов позволило поднять лишь 0,5 боекомплекта…» 11 11 Цит. по: https://zvezdaspb.ru/index.php?page=8&nput=1369 .

По сути, о том же написал в своем докладе наркому К. Е. Ворошилову комкор В. И. Чуйков, сменивший командующего 9-й армии М. П. Духанова в декабре 1939 года, т.е. спустя три недели после начала боевых действий: «В операциях мы имели много случаев, когда вследствие идиотской беспечности, неумения и нежелания организовать бой как следует и этот бой обеспечить всеми видами снабжения, мы понесли значительные напрасные потери » 12 12 РГВА. Ф. 34980. Оп. 5. Д. 215. Л. 55, 56 .

Нарком Ворошилов тоже вынужден был констатировать, что ни он лично, ни Генштаб, ни командование Ленинградского военного округа «вначале совершенно не представляли себе всех особенностей и трудностей, связанных с этой войной», к ее подготовке подошли «недостаточно серьезно», вооружения и боевой техники «было явно недостаточно для того, чтобы прорвать укрепленную линию на Карельском перешейке и разгромить финляндскую армию, …начиная войну зимой, войска не были должным образом обмундированы, оснащены и снабжены для действий в суровых зимних условиях» 13 13 Ворошилов К. Е. Уроки войны с Финляндией. Архив Политбюро ЦК КПСС. Ф. 3. Оп. 50. Д. 261. Л. 114—158. .