Евгений Шварц - Огненные реки

Адольф Гитлер».

Почти в то же самое время, когда Гитлер провел совещание со своими военачальниками, то есть в конце марта, в Москве состоялось заседание Государственного Комитета Обороны.

Сталин, прохаживаясь по кабинету неторопливо рассуждал:

– Думаю товарищи, что будет правильно после успешных зимних боев Красной Армии сейчас перейти к оборонительным действиям. Накопить стратегические резервы, пополнить войска как людьми, так и техникой. Запастись боеприпасами, горючим, продовольствием и обмундированием для бойцов и командиров, то есть всем необходимым для продолжения успешного уничтожения гитлеровцев.

Сталин замолчал, взял со столика с телефонами коробку папирос «Герцеговина флор» закурил и спросил:

– А что предлагает Генштаб? – и посмотрел на Шапошникова.

Борис Михайлович встал слегка откашлялся:

– Товарищ Сталин, я тоже придерживаюсь оборонительной стратегии. Войска слишком измотаны боями. Им требуется передышка и переформирование, пополнение свежими силами. Обороной мы обескровим германцев, выбьем их лучшие части, и тогда можно будет перейти к наступательным операциям, сейчас мы с товарищем Василевским и с оперативной частью Генштаба над этим планом работаем.

Вождь посмотрел на Александра Михайловича, тот встал и четко сказал:

– Товарищ Сталин, я за оборонительную тактику на данном этапе.

Сталин в знак согласия кивнул головой и произнес:

– Да, наверно это правильное решение. Но, – он сделал паузу, – полностью уповать только на оборону не стоит. К примеру, нужно уничтожить стотысячную группировку фашистов находящуюся в окружении в так называемом Демянском котле. Также провести ряд наступательных операций в Крыму.

Сталин задумался, и в этот момент встал маршал Тимошенко, командующий Юго-Западным фронтом:

– Товарищ Сталин, предлагаю провести большое наступление в районе Харькова с целью освобождения его. Командование фронта уверено в успехе задуманной операции.

– Что думает по этому поводу Генштаб? – задал вопрос вождь.

– Товарищ Сталин, – вновь встал Шапошников, – категорически против этой операции. Так как у фронта нет достаточных резервов, и войска находятся на очень неудобных позициях для наступления. Части находятся как бы в вытянутом в сторону противника узком языке. Большая вероятность, что германцы вначале сомнут фланги, а затем зайдут в тыл наступающим войскам и замкнут кольцо вокруг их.

– Товарищ Жуков, ваше мнение по этому вопросу? – И вождь внимательно посмотрел на него.

– Товарищ Сталин, – Жуков встал и четко, как бы выговаривая каждую букву, сказал, – я придерживаюсь того же мнения, что и Вы, и товарищи Шапошников и Василевский. Надо дать отдохнуть войскам после зимне-весеннего наступления и готовиться к летнему немецкому наступлению. А оно обязательно будет, думаю, что не в сторону Москвы, а на юг, на Ростов-на Дону, откуда мы отбросили фашистов и они захотят его вернуть, чтобы выйти на Кавказ, куда они и рвутся.

Вождь слегка нахмурился и сказал:

– Вот что, предложение товарища Тимошенко будем считать делом командования Юго-Западного фронта, так сказать, частная операция, раз они уверены в успехе. А в целом считаем, что переходим к стратегической обороне и к накоплению резервов в районе Воронежа. По данным нашей разведки, именно с захвата этого города гитлеровцы начнут свое летнее наступление на юг.

Двенадцатого мая маршал Тимошенко начал свою Харьковскую наступательную операцию. Вначале она развивалась успешно. Но, как и предполагал начальник генерального штаба Шапошников, плохая подготовка операции штабом Юго-Западного фронта, слабое оборонительное эшелонирование и отсутствие достаточных резервов как в людях, так и в технике позволили фон Боку переломить ситуацию в свою пользу.

Фельдмаршал к 26 мая полностью все наступающие армии Тимошенко, по сути дела, загнал в котел. В окружении оказались двести семьдесят тысяч бойцов Красной Армии, тысяча двести танков, две тысячи орудий разных калибров.

Сталин по этому поводу послал телеграмму Тимошенко следующего содержания: «В течение каких-либо трех недель Юго-Западный фронт, благодаря своему легкомыслию, не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел отдать противнику 18–20 дивизий. Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, которую пережил фронт и продолжает переживать, то, боюсь, с вами, поступят беспощадно. К вашему сведению, Тимошенко, ваш противник фон Бок потерял в боях против вас всего около двадцати тысяч солдат».