Вернер Хейденстам - Фольке Фюльбитер

Тут Фольке Фильбютер схватил соседа за ворот и застыл как громом пораженный. Такого оскорбления в собственном доме, да еще и на глазах у всей дворни, он не ожидал. А насмешливый тон и спокойная улыбка Ульва Ульвссона просто ошеломили его.

Наконец нависшую в горнице тишину нарушил шепот Ингевальда:

— Если хочешь, отец, запрем дверь и убьем его. А потом мы со старостой бросим тело в болото.

— У меня хороший слух, — сказал Ульв Ульвссон. — И я знаю также, что если выступлю против тебя на тинге и посоветую там покопаться в твоем болоте, у тебя будут большие неприятности. И я давно бы сделал это, если бы мудрость не подсказывала мне, что сейчас нам, соседям и богатым хозяевам, нужно держаться вместе против христиан.

Тут Фольке Фильбютер опомнился и отпустил его ворот.

— Ты безоружен, Ульв Ульвссон, и находишься под моей крышей, — сказал он. — Но если ты покинешь Фолькетюну прямо сейчас, я обещаю, что твой дом сгорит уже нынешней ночью. А если ты действительно хочешь сделать меня своим союзником, то посади меня в свою красивую повозку, отвези в самый богатый в округе двор и будь сватом моему сыну. Я и сам понимаю, что так, как есть, продолжаться не может. Мне–то уже все равно, но Ингевальд взрослеет и скоро получит богатое наследство. И если ты принимаешь мои условия, одолжи мне свой синий плащ. Мой, грубый и домотканый, не годится для такого дела. И хотел бы я видеть того хозяина, который скажет «нет», когда Фольке Фильбютер приедет сватать его дочь для своего полукарлика–сына.

— После твоего самый богатый двор в округе мой, — отвечал Фольке Фильбютеру Ульв Ульвссон.

Фольке вздрогнул, словно перед ним только что распахнулась потайная дверь, за которой он увидел тайный ход, о существовании которого не подозревал раньше. Он не умел лукавить. Множество мыслей вихрем пронеслись у него в голове. На некоторое время ему показалось, что теперь нить разговора перешла в его руки и настал его черед предлагать и советовать. Он недоверчиво посмотрел на Ульва Ульвссона и спросил, понизив голос почти до шепота:

— А не кажется ли тебе, сосед, что главный наш разговор еще впереди?

Он хлопнул Ульва Ульвссона по плечу и тут же снова отпрянул, встретив настороженный взгляд гостя.

— Все, что хотел, я тебе уже сказал, — ответил Ульв Ульвссон после долгой паузы, словно желая тем самым окончательно развеять все сомнения. — Однако признаю, что пока я сюда ехал, разное приходило мне в голову. Я ведь тогда еще не знал, как ты живешь. На границе наших с тобой владений я остановился напоить быка, и в тот момент подумал о том, что у тебя, как и у меня, вероятно, есть дети, и что между двумя домами нет союза прочнее, чем брачный.

— Ты откровенен со мной, Ульв Ульвссон.

— Дай же мне договорить. Так вот, стоило мне только войти в твою избу и увидеть твоего сына, как эти мысли улетучились прочь. Твой сын полукровка, и я считаю, что моя дочь слишком хороша для него.

— Долог день девицы, которая сидит и ждет жениха, сосед, и ты не должен быть так суров с нею, — сказал на это Фольке Фильбютер. — Твоей дочери понравится в Фолькетюне. Сладко будет она спать под моей крышей, сытно есть за моим столом.

— Что–то я не вижу у тебя стола, Фольке Фильбютер, — отвечал на это Ульв Ульвссон, — а моей дочери хорошо и там, где она сейчас. Нет в твоей Фолькетюне ни обычая, ни порядка. Рабы так и пялятся, будто в жизни человека не видели.

— А знаешь ли ты, сосед, что я хёвдинг и имею три корабля?

Ульв Ульвссон улыбнулся.

— Звучит как сказка, но люди говорят, что это правда.

— Первый нищий явился сегодня ко мне во двор, — продолжал Фольке Фильбютер. — Ты сам сказал, сосед, что предвещают такие птицы. Выбирай же теперь: война или союз между нашими домами.

Ульв Ульвссон повернулся, как будто собрался идти, но потом остановился и посмотрел на Фольке.

— Этого я один решить не могу.

— Разве у тебя есть взрослые сыновья? — удивился Фольке.

— И они становятся очень упрямы, когда речь заходит о сватовстве сестры, — кивнул Ульв Ульвссон. — Мы древний род, и все наши предки были лагманами, однако не считай нас заносчивыми. Кто знает, быть может, яркие тряпки твоего полукарлика больше придутся по душе моим сыновьям, чем мне. Как я ступил под твою крышу, так и ты имеешь право ступить под мою со своим делом. И тоже можешь встретить насмешку или отказ. Однако я не против разумной сделки. Друзьями мы с тобой не станем, но я хотел бы, по крайней мере, не видеть в тебе врага. Возьми мой плащ. Разве не собирался ты одолжить его у меня?