Виктор Квашин - Сказки о Бохайском царстве

С княжичем случай особый. Ни к чему раньше времени оповещать людей, что у старухи вдруг ребёнок завёлся. Не без глаз соседи, видели, кто и куда проехал. Нужно самой попытаться, а уж если не получится, к саману на поклон идти.

День клонился к вечеру, и нужно было поспешать.

Первым делом Гобо поклонилась Солнцу и попросила помощи в предстоящем деле. Затем спустилась к речке, скинула одежду, окунулась в ледяную воду с головою – смыла старые заботы-хлопоты.

Отыскала посудину с аракой 12 12 Араки – Водка (нан.) , открыла, понюхала, лизнула – конечно, выдохлась, но сила в напитке ещё есть. Побрызгала-угостила Небо, Землю, Восток, Запад, Юг, Север.

Кур Гобо летом не кормила – накладно, но тут пришлось пожертвовать горсть чумизы 13 13 Чумиза – однолетнее культурное зерновое растение семейства злаков с мелкими семенами; традиционно возделывается и употребляется в пищу и на корм животным в странах Восточной Азии , чтобы приманить чудом оставшихся в хозяйстве четырёх курочек и петуха. Петуха было жаль, но курочек жальче, они яйца несут. Петуха изловила, за труды его честные поблагодарила, обстоятельства ему объяснила, прощения попросила и перерезала горло. Кровь слила в миску, потроха вытащила, в котелок поместила. Развела огонь в очаге. Хоть и лето, но в таком деле без огня не обойтись. Поставила потроха варить, добавила в котелок горсть проса, травок, щепоть соли – как на праздник. Это – угощение прабабкиному духу.

Как солнце село, закрыла плотнее входной полог, занавесила окошко одеялом, зажгла жировую лампу. Приготовила чистую глиняную банку с плотной крышкой, поставила под рукой. Теперь села на колени у очага, посыпая на угли сушёную траву сикто 14 14 Сикто – конопля (удэ) , стала звать духа прабабки.

– Приходи, даня 15 15 Даня – бабушка (нан.) , покушай петушиных потрошков! Давно ведь не ела ты земной пищи. Специально для тебя любимого петушка зарезала. Приходи, заодно поможешь мне в важном деле. Не справлюсь я без тебя.

Добавила ещё волшебной травки сикто в очаг. Почувствовала присутствие прабабкиного духа.

– Я рада тебе, даня! Ты не бросаешь меня, всегда помогаешь. Угощайся вот. А я пока своих помощников позову.

Гобо налила кровь в две мисочки, поставила рядом с очагом.

– Чокчи, Бохула, летите ко мне! Тут вас вкусное угощение ждёт! Пообедаем и к делу приступим.

Сама Гобо искать потерянную душу не летала – боязно оставлять своё тело без души и вообще без присмотра. Это у самана две души, ему хорошо: одну по делам посылает, другая с телом постоянно. Отправила на поиски сбежавшей души Бахула и Чокчи под руководством прабабкиного духа, которому на дорожку араки плеснула. А сама стала ждать у очага, периодически посыпая в огонь волшебную травку.

Лишь на рассвете, когда тайгу разбудил птичий гомон, брякнула крышка банки. Гобо стряхнула с себя сумрак полусна-полуяви, проворно прижала крышку, схватила посудину – принесли-таки блудную душу помощнички! Приоткрыла крышечку на щёлочку, всосала в себя детскую душу изо всех сил, зажала дитю нос, раскрыла рот, прижалась губами плотно и вдула душу на место!

– Живи и радуйся!

Зашевелился мальчонка, глаза раскрыл, огляделся. Гобо ему воды пополам с аракой дала попить. Промычал что-то, повернулся на бок, ручку под щёчку – и заснул.

Гобо на радостях и сама хлебнула, остатки в огонь вылила – всем духам на веселье. Петуха в угли закопала вместе с перьями – всё духам-помощникам и всем, кто помощь оказывал!

А ведь сама себе не верила, что получится…

Гобо смотрела на спящего мальчика, и давно потухшее тепло стало подниматься в груди. Она вдруг заметила, что улыбается.

– Обрадовалась, старая? – обругала сама себя. – А приедут чужаки, да вдруг кидани 16 16 Кидани (китаи) – кочевые монгольские племена, в древности населявшие территории современной Внутренней Монголии, Монголии и Маньчжурии. С 907 по 1125 год существовало киданьское государство Ляо, победившее в 926 году государство Бохай и присоединившее его территорию. Описанные события происходят именно в момент падения Бохая лютые, спросят, что за принц у тебя в лачуге? Мигом голову отделят, и разбираться не станут. За твою-то жизнь глиняного горшка никто не даст, а ребёнка погубишь, дура старая!

Она осторожно, чтобы не разбудить, сняла с мальчика всю одежду, залюбовалась роскошным шёлковым халатиком с золотым шитьём. Но некогда. Завернула вещи в старую рогожу, отнесла в курятник, засунула под гнездо, гнилой соломой с навозом забросала.