Владимир Шарик - Дневник электрофикатора

5 сентября 1931 года.

Ходил с Верой в кинотеатр "Уран", смотрели фильм " К белым берегам Арктики" – это фильм о наших экспедициях к Северному полюсу. Затем мы с Верой бродили по Москве, где сейчас происходит новых строек. Наша столица преобразуется прямо на глазах. Какой она будет этак лет через двадцать даже трудно представить. С Верой интересно говорить – она хорошо разбирается в литературе и международной политике. Читала мне стихи Есенина. Замечательные стихи! Если увижу его книгу в магазине, то обязательно куплю. После я её провел до самого дома. Она снова на меня так смотрела, но я не мог и не выдержал этот взгляд. Опустил глаза и сказал, что мне пора домой, ибо завтра на работу. Не знаю, что мне делать? Может лучше, вообще, не встречаться с ней, но как ей сказать об этом. Не знаю.

11 сентября 1931 года.

Был в райкоме ВЛКСМ, где меня утвердили кандидатом в члены комсомола. Меня там много спрашивали по работах Ленина, Сталина, Карла Маркса. Я отвечал на них хорошо и четко. Но один вопрос поставил меня в тупик, я не знал даже что ответить. Меня спросили: есть ли у нас на производстве люди, которые недовольны Советской властью. Я немного замялся, ибо не уверен, что все люди, которые в той или иной мере высказывают недовольство существующим строем есть враги этого строя. Я бываю тоже высказываю недовольство, когда вижу, что некоторые вещи происходят не так. К примеру, вот цены на товары первой необходимости у нас стали повышаться. Короче, я не знал, что надо им ответить, и сказал, мол, у нас нет таких людей. Они приняли меня кандидатом, но в конце сказали, будь бдителен, товарищ, ибо сейчас классовая борьба заострилась, и если заметишь такие факты, то сообщи нам, или соответствующим органам.

20 сентября 1931 года.

Делаю стрелки для приборов, выходит 3,5-4 рубля в день. Стараюсь делать хорошо, брака не имею. И очень приятно сознавать, приборы с моими стрелками будут стоят на Днепрогеса или других больших стройках. Обед в столовой подорожал и стал стоить 40 копеек. В обеденный перерыв зашел интересный разговор о проституции. Есть у нас один рабочий, которому за 40 худой и грязный. Так он вот расхваливал, какие хорошие были порядки за царя. Были даже дома терпимости, где можно было купить просто женщину для удовлетворения своих потребностей. Некоторые из молодых сидели, уши развесили и не против были воспользоваться услугами проституток. Я не выдержал и сказал, что это пережитки прошлого, которых не должно быть в нашей стране, ибо они унижают женщин и то светлое чувство, которые должны существовать между мужчиной и женщиной. Но они возражали мне, что ничего аморального в этом нет. Тогда я им задал вопрос в лоб, согласились бы они, если б их дочь или сестра стали проститутками, или , например, взяли б они себе в жены проститутку из публичного дома. Они отрицательно отнеслись к моим словам. Так почему же вы ратуете за такое положение, которое унижает женщину и своим родным бы не пожелали такой участи. На это они уже мне ничего не ответили.

13 октября 1931 года.

Научился работать на токарном станке – это так великолепно, берешь заготовку и обработав её получаю нужная вещь. Сейчас я вытачиваю винты. За сентябрь получил 83 рубля. Прохладно. Первые заморозки появились, но мы уже убрали дачу в Тарасовке. С отцом ходили на охоту.

16 октября 1931 года.

Освоил на токарном станке изготовление новых деталей. Как это великолепно. Я подобен творцу, который создает из хаоса мир, а я из болванки снимаю стружку и получается нужная для дела деталь. Я прямо таки счастлив. Утром спешу к своему станку, что бы включить его и начать творить чудо. Сам точу резцы, ибо от его остроты зависит качество обработки детали.

Появилась у нас новая девушка, лет шестнадцати. Высокая, стройная, а в глазах какой-то блеск. Отвести взгляда от неё невозможно, хотя подойти к ней не решаюсь, а любуюсь ею издалека. Я знаю, что она едет обычно на работу и с работы 22 трамвайным маршрутом. Зовут её Катя. Хорошее имя и ей оно соответствует. Но как к ней подойти. Надо будет купить новый костюм и галстук, а берданка пока что подождет.

3 ноября 1931 года.

Ездил к другу делать проводку в квартире на Сущевский. Пришлось повозиться до самого вечера. Коля мне предлагал деньги за работу. Я отказался. Сказал ему, что с друга я не могу брать деньги, а если он будет настаивать, то я больше ничего не буду делать ему. Потом мы пошли в город гулять с его сестрой Ирой.

Мне так легче было, потому как Катя не выходит у меня из головы. Я засыпаю, думая о ней, и просыпаюсь с её именем на устах, а затем спешу на работу, ибо знаю, что я её там увижу. Как это называется, не могу даже объяснить. Достаточно мне посмотреть на неё и у меня всё играет внутри, а подойти не решаюсь. Трус несчастный. Ведь можно подойти и просто спросить что-либо по работе или даже попросить её написать заметку в нашу газету, которую я редактирую.