Сергей Махов: Майдан по-парижски

Вообще корпус жандармов содержать не на что, и основой становится именно легкая кавалерия.

Ну и тактика теперь — это старый добрый elan[8] Elan (лат) ― стремительность, напор, порыв (прим. книгодела). !

То есть кавалерия привезла мушкетеров — те дают залп, кавалерия идет на противника и вместо караколирования ломает боевые порядки неприятеля с холодным оружием. Не удалось — отходит, за линию мушкетеров, которые дают еще залпы, переформировывается — и опять в прорыв!

Тактика немудреная, но приспособленная к местным условиям, к финансированию, и отработанная в небольших стычках конца 1570-х годов.

Таким образом, к 90-м Генрих смог выставлять армию в 30 тысяч человек на постоянной основе, или пиково — до 60 тысяч человек на отдельную компанию.

Поскольку новогодние праздники заканчиваются, надо уже потихоньку и заканчивать наш сериал про майдан по-парижски.

Но есть еще одно отступление от которого ну никак не отвертеться, поскольку "это многое объясняет" .

Отличительной чертой царствования Генриха III было абсолютное презрение народа к королевской власти, которая отождествлялась с самой фигурой короля.

Поскольку простые слова тут будут блеклыми и бесцветными, попробуем опять-таки объяснить все на примерах, притягивая за ушидела недавние и нынешние.

Помните, какое жгучее чувство стыда испытывали мы, когда пьяный Борис Николаевич Ельцин дирижировал оркестром. Правда многие пытались оправдать президента — "Ну выпил, ну с кем не бывает?" А теперь давайте представим ту же самую ситуацию, но внесем пару-тройку отличий — Ельцин все так же дирижирует оркестром, но трезв, одет в женское платье, а потом еще хватает за задницу и домогается Пал Палыча Бородина.

Представили?

Так вот, в отличие от Ельцина, Генрих III себя так и вел.

Чего только стоит празднование одной из побед королевской армии, куда король с фаворитами явился, переодетые женщинами, и начали устраивать представление группы "Тату" с обратным знаком.

Так что традиция Кончиты Вурст, бородатой бабы, имеет в Европе давние и давно принявшиеся корни.

Или церемониал, принятый Генрихом.

Во все времена короли выходили к послам или на государственный совет одетыми с иголочки, подтянутыми, молодцеватыми, ибо это — внешняя оболочка правителя, показатель того, как государь относится к делам страны.

Генрих же принимал послов или советников во время одевания, или брадобрития, во время трапезы,или даже справляя большую нужду. Как вы думаете, вам захочется обсуждать дела фирмы с начальником, который стоит перед вами в неглиже, и думает — какой трусняк одеть — розовый с рюшечками или синий с бантиками?

Естественно, эти ситуации вызывали у французов СТЫД, ибо французы уже тогда (как мы сейчас) остро осознавали или хотели верить в величие своей нации и своей страны.

Именно поэтому Гиз, бык-производитель, имевший баб десятками, выходивший к народы всегда подтянутый, с иголочки, являл разительный контраст королю. А если учесть и громовой голос по типу Лебедя "Генерал — он и в трусах генерал, понятно?"и нарочитую грубость в общении — естественно Лотарингской принц смотрелся гораздо выигрышнее.

Но все-таки Гиз был бисексуалом, правда давно и не правда, да и пару раз — не этот самый, как вы понимаете, но тем не менее, в ультра-католической стране.... Враги припоминали, а французы наматывали на ус.

Недаром все время правления Генриха III настоящим мужикомв политике считали Екатерину Медичи, которая производила на владетельных феодалов такое же действие, как Сталин на Черчилля — тут же хотелось встать по стойке "смирно" и отдать честь.

Просто поражает ситуация 1578 года, когда 60-летняя старуха на свой страх и риск совершает поездку по южным провинциям Франции, где ее люто ненавидят, закрывают ворота, поднимают перед ней навесные мосты — но она вывешивает свои флаги — и через день к ней съезжается все дворянство, и после двух-трех дней переговоров дает присягу на верность ей и королю.

Причем самое смешное — когда она уезжает, ее ругают в спину, но договоренности держат.

В результате этого вояжа Екатерина без единого убитого или раненного, без каких-либо боевых действий просто возвращает под руку Генриха III целых 5 провинций!