Александр Хохлов - Легенда о священной утке

**

Это случилось в один из промозглых дней ветреного ноября. Алексей сидел в штабе и оформлял документы по одному из формируемых военных поселений. Недоумевая по поводу абсурдности устройства таких мест, он, между тем, должен был организовать достойное размещение солдат одной из своих рот. Его настроение ухудшилось еще накануне, когда съездив на место, он понял, что солдат размещать, по большей части, негде. Так, немного ворча, и немного недоумевая, он услышал настойчивый стук в дверь. Запираясь в кабинете, он дал денщику строгую команду, беспокоить только по очень важным делам. Услышав стук, Алексей очень расстроился. Что-то важное могло означать лишь дурные вести. Он был чрезвычайно удивлен, когда к нему вошел один из крепостных, живущих в имении матери. Кажется, его звали Никанор. Низко поклонившись, он передал письмо от матушки, ныне проживавшей в Пензенской губернии. Оно, между тем, гласило:

«Дорогой Алеша! Большая беда постигла нашу семью. Твой единственный брат, который всегда так горячо заботился о тебе, пропал во время пребывания на охоте. Это произошло в конце сентября, и видимо (не имея сведений относительно его судьбы сейчас) с ним случилось что-то серьезное. Очень прошу тебя как-то облегчить тяжесть, висящую на моей душе…»

Далее шло перечисление всевозможных душевных переживаний и метаний, которые имели слишком личный характер. Алексей, сначала не понял, что же хочет от него матушка – слишком сильно по нему ударило это страшное известие. Наконец, нашел в нем затерявшуюся строчку – «не мог ли ты попробовать отыскать Павла?». Он задумался, и понял, что событие, произошедшее так далеко от него, имело огромные последствия на всю дальнейшую жизнь. Стало ясно, что для выяснения обстоятельств случившегося отпуска не хватит, и надо будет подавать в отставку.

Никанор робко стоял у двери и ожидал ответа. Забыв про все: осень, размещение солдат, приближение зимы, Алексей подошел к окну и стал смотреть на серую улицу. На душе было тоскливо от того, что казалось, рухнула вся прежняя жизнь. Опомнившись, он посмотрел грустными глазами на Никанора, и спросил:

– Есть что добавить может? – как-то машинально сказал он.

Тот только грустно пожал плечами, показывая, что все сказано уже в письме.

– Ладно. – Проговорил Алексей. – Ты сколько до меня добирался?

– Почитай, 12 суток, барин. – Ответил уставшим голосом Никанор.

– Двенадцать. Наверное, если бы что-то изменилось, прислали сразу ко мне. – Пробормотал Алексей. И продолжил уже деловым голосом. – Сейчас я напишу ответ, и ты несись во весь дух. Если появятся новые вести, пусть maman пришлет письмо, скажем, в Казань. До Казани ведь ближе всего Вам? Или до Нижнего Новгорода?

– До Нижнего. – Неуверенно ответил Никанор.

– Нет, пусть шлют в Казань, это еще несколько дней пути на восток. – Сказал Алексей встревоженным голосом. – Если встретишь кого-нибудь с новой вестью по пути обратно, вот тогда отправляй на почту в Нижний. Все понял?

– Как же тут не понять. Все понял. – Проговорил Никанор воодушевленным голосом, слыша решительный тон Алексея. – Передать ли окромя письма что-то?

– Нет, все будет тут. – Пробормотал задумчивый Алексей и начал писать письмо.

«Дорогая Maman. Очень жаль, что Вам пришлось писать ко мне столь печальное послание. Безусловно, я постараюсь сделать все, что в моих силах. Сразу, после ухода Никанора, я займусь делом об оставлении службы и выеду в Пермь для первичного знакомства со сложившейся ситуацией. Далее, я буду действовать по обстоятельствам. Если у Вас появятся новые известия о судьбе Павла, прошу вас оставить их на почте в Казани. Я же, со своей стороны, обещаю выехать как можно быстрее».

Добавив в письмо несколько личных пожеланий и сообщений о своей жизни, Алексей отдал конверт Никанору и отправил его назад в Пензенскую губернию. Оставшись один, он стал вспоминать об их жизни с братом. Брат звали Павел, он был на 8 лет старше, и пользовался у Алексея определенным авторитетом. Виделись они нечасто, но между ними существовала незримая связь. Приезжая летом в имение, он делился с Алексеем своими мыслями и организовывал небольшие «походы». Когда Алексей вырос и его отдали в кадетский корпус, связь между ними померкла, потому что жизнь в корпусе не оставляла времени на встречи.