Александр Железняк - Огонь веры

У алтаря уже успели собраться братья: на башне в вышине звучал колокол, созывающий на службу, а Самуил Варийский зачинал петь скорбную песнь. Обычно к службам требовалась некоторая подготовка, однако настоятель монастыря вёл дела по-простому, и потому всех монахов сразу созвали на службу.

В высоких сводах древней крепости пение монахов звучало особенно торжественно: слова священных слов врезались в белые стены и вырывались наружу, в мир Божий, где, несмотря на зимний покров, кипела жизнь. Множество свечей освещали лица немногочисленных братьев, ныне пребывающих в Столпах, но каждый из них был преисполнен неподдельной скорби, ибо многие искренне любили главу ордена. По всей стране в храмах и монастырях ныне по нему пели песни.

После службы Самуил подошёл к своему ученику:

– Мне следует выезжать завтра же в Илларионову обитель на избрание нового владыки.

– Возьмёте кого-нибудь с собой в поездку, учитель? – Лит знал, что настоятелей монастырей и храмов в поездках часто сопровождают наиболее деятельные монахи.

– Да, и я вижу, что ты уже знаешь, кого я возьму, – Самуил выразительно посмотрел на посох в руке своего ученика. – Но ты напрасно его взял на службу, мы отправимся только завтра, – Лит знал, что посох сейчас ему не понадобится, просто он не мог обходиться без него с тех самых пор, как самолично вырезал его и поместил внутрь него чёрный гладкий камешек, который принёс с собой в монастырь.

Когда Лит обратился к наставнику за советом, как ему создать магический инструмент, Самуил посоветовал ему выстругать посох из дерева серебрин. Порода этого дерева была очень редкая и, насколько Лит знал из «Травника», росла только на берегах высокогорных рек, но Литу повезло: несколько серебринов были высажены вдоль тропы, ведущей от монастыря к южной гряде холмов.

Большая часть семян серебринов не прижилась на варийской земле, но несколько из них всё же дали всходы, и теперь деревья с серебряной корой и бледно-голубыми клиновидными листьями радовали глаз всех, кто шёл тропой.

Петляя оврагами, тропа выводила к пастбищам на холмах и к северной границе леса Эгер, считавшегося среди местных жителей таинственным и опасным. Там никто толком не жил, как считали местные, но Лит иногда чувствовал, как оттуда веет древней силой. Он спрашивал учителя о лесе Эгер, но тот ничего о нём не рассказывал. Самуил лишь говорил, что незачем тревожить то, что не тревожит тебя.

Лит думал о лесе, когда сидел на тропе. Он вырезал себе посох из куска дерева, который обломился от удара молнии. Его мысли вновь унеслись к лесной чаще.

Чародей подозревал, что там живут не только обычные звери, но и другие мистические создания. Возможно, там под землёй лежат другие города легритов, охраняемые созданиями, подобными Неирну, и внутри них хранятся секреты древнего могущества. Так ли опасна сила из старого мира, как о том говорит Самуил? Мысли монаха бродили вокруг озера, что лежал под Столпами Лукрециана… Сила Древних – древняя сила… И этот лес, в который никто не ходит, точнее, из которого никто не выходит.

Один раз на исходе августа мимо монастыря прошла группа искателей приключений. Они вошли в лес, несмотря на предостережения, что дал им встретившийся брат Левант. Монах тщетно пытался отговорить молодых людей от напрасной попытки войти в лес. С ними никто не пошёл из Варийской долины, и никто их больше не видел. Лишь два дня спустя пастухи на южных холмах снова видели дракона, летающего далеко на юге, прямо над сердцем леса.

В тот день Лит увидел чёрную крылатую тень, скользящую по облакам, и у него душа ушла в пятки. Он попытался припомнить уроки Гирта Иссимарского, на которых наставник мог рассказывать о мистических тварях, и с сожалением признавал, что владыка ордена старательно обходил вниманием драконов.

Сидя в тени голубой кроны дерева, сохраняющего свой цвет на протяжении всего года, Лит вспоминал других учеников из Обители и размышлял о том, как сложилась их судьба и повстречались ли им неведомые существа из иного мира. Лит не получал писем от учеников Гирта и даже понятия толком не имел, куда старый учитель их послал. Лит знал только, что каждый получил своё направление, где, по-видимому, должен был найти себе нового учителя.

Самым запоминающимся из учеников был Акве Брегго – сынишка одного набожного дворянина из Мурана, портового городка в Северной Чети, что стоял в устье реки Огневины, разумеется, на энелианской стороне, а не на валнарской. Семья Брегго – как и почти что все в Муране – жила за счёт торговли с княжеством, потому как со стороны Энелии в город не вело ни одной дороги. В Муран из королевства можно было добраться только вплавь на корабле через Студёное море или же на лодке – по Огневине. По этой причине для многих жителей портового городка Валнарское княжество было намного ближе, чем Энелианское королевство, каковому королю они приходились подданными.