Станислав Кушарский - Матушкин день, или В поисках утраченного прошлого

…Дружили они втроем. Лёха Стычко, по кличке Водила. Он автомобильный техникум закончил. Пашка Вальков, Историк. Пашка был самый умный в их классе, чуть-чуть до золотой медали не дотянул. Учился в Герцена, на последнем курсе. Но случая посидеть на трубе тоже не упускал. Оба холостые были.

− Не, мне детей не надо, − говорил Лёха. − Может быть, потом. Лет в тридцать. А пока я погулять хочу!

Пашка молчал. Он был очень скромный, знакомиться с девчонками стеснялся. Казалось бы, в его институте столько девок, глаза разбегаются! А он всё время один. Странно как-то! Серега его специально на свою свадьбу свидетелем позвал. Чтоб он, типа, замутил со свидетельницей. Но не замутилось у них почему-то…

Причина-то была вполне себе понятная. Жил Пашка со своей матерью и бабушкой в одной комнате гигантской коммунальной квартиры на Лиговском. Квартиру ждали, в городской очереди двадцать лет стояли. Как все. И Пашка считал, что вот, когда квартиру дадут, тогда и познакомится с кем-нибудь. Про то, что квартиру можно купить, в те времена никто не думал. Да и денег таких, чтоб хватило на жильё, люди даже представить не могли.

Был тогда такой фильм − "Игла". Там Виктор Цой играл. Говорил, что люди, мол, делятся на две категории. Одни на трубе сидят, пьют, а другие деньги зарабатывают.

Ребята искренне недоумевали. Мы бы заработали, только где? Нигде ведь не платят! Разве что вагоны разгружать. Только там тяжело! Так что пока посидим…

К осени Правительство порадовало граждан невиданной ценной бумагой − ваучером. Взяли, посчитали стоимость всех заводов и фабрик, поделили на всех жителей, да и раздали каждому. Вышло по десять тысяч рублей.

Многие приободрились. Можем стать хозяевами, здорово! Заработаем на ценных бумагах! Как рантье, на проценты поживем!

Да только какие там проценты, если всё закрывается! Денег у предприятий даже на зарплаты не было! Так что продали парни свои ваучеры у метро, и, как показала потом жизнь, правильно сделали. Потому что не для простого человека всё это было задумано, а для, что называется, достойных людей…

Тогда их всех Пашка выручал. Писал он для ленивых студентов своего института за денежку рефераты, курсовые работы, даже один диплом для иностранного студента! Из Перу. Тот ему долларами заплатил. Пашка − парень правильный, всем в долг давал. И отдавать не требовал.

Вот он и дал в тот слякотный осенний денек Сереге в долг аж пять тысяч рублей 13 13 на тот момент около шести долларов США. ! Машке на подарок, ко дню рождения. Серега поехал на Невский, поискать чего-нибудь стоящее.

Остановился, задумался. Тут его проезжавшая машина окатила с головы до ног. Зонтик, понятное дело, не спас.

Высказал вслед той машине Серега всё, что думал. Вспомнил уроки дяди Славы…

А машина возьми и остановись! Вылез с пассажирского места человек, показавшийся вроде бы знакомым…

− Ты чё, баклан, рамсы попутал? − сказал человек. И добавил ещё пару фраз, которых парень не понял.

− Жлыга? − неуверенно спросил Серега. − Шалыгин, третий отряд?

− Я-то Жлыга, а ты кто такой? Назовись!

Серега назвался. Человек вроде напрягся, потом рассмеялся, показав золотые зубы.

− Гражданин начальник! − растягивая гласные, презрительно сказал уголовник. − Вот и свиделись, значит! Только здесь ведь не зона, где твои правила. Наш здесь закон! За базар ответ надо держать!

И кулак здоровенный поднял, начал костяшками щелкать. Только Серега не испугался. После склада он уже ничего не боялся.

Кстати, напрасно не боялся! Жлыга был человек отчаянный, дрался всегда насмерть. В зоне не вылезал из ШИЗО. Конечно, Невский проспект не "Железка", но кто знает, как бы всё сложилось, если бы из "Мерседеса" не вылез ещё один пассажир…

− Геннадий, что там у тебя? − спросил тот.

Оказывается, Жлыгу Геннадием звали.

− Да вот, Владимир Вениаминович, старого знакомого встретил, − сплюнув в сторону, процедил Жлыга сквозь зубы.

− Какого ещё… − начал было тот, кого назвали Владимиром Вениаминовичем, глядя на парня. − Не может быть! Сергей Евгеньевич! Плахин! Вот так встреча!

Изумился Серега. Человек в дорогом плаще с широкими плечами, какие тогда крутые носили. Очки дорогущие. Бородка, усики ухоженные. Ботинки блестят, и это по питерской осени! Да кто же это?

− Простите, мы знакомы? − спросил.

− Да вы же мой спаситель, дорогой мой! Я же Козулич, Владимир!

Вот ведь оно как бывает… На зоне был жалкий, презираемый всеми, ничтожный человек. А тут вдруг стал очень даже уважаемый бизнесмен, президент компании! Жлыга, который на зоне его ногами бил, теперь у него на побегушках, вроде адъютанта.