В. Волк-Карачевский - Игра судьбы

В тот же день поздним вечером Александр Нелимов и Владимир Дубровский попытались, как это они часто делали, заменить ужин интересной беседой, в чем и достигли успеха. Но на этот раз разговор зашел не о стратегических просчетах Ганнибала во вторую Пуническую войну и не об устаревающей на глазах тактике прусского короля Фридриха II, совсем недавно, года два тому назад, всем известным маневром успешно завершившего свой жизненный путь, одновременно с этим закончив и свою блестящую, хотя и не всегда победную военную карьеру.

Молодые люди не зажигали свечей ввиду их отсутствия. Они уселись у большого окна, выходящего в старый парк. Полная луна сияла, апрельская ночь была тиха, изредка поднимался ветерок и пробегал по ветвям деревьев, пока еще голым, но пройдет немного времени и они, эти ветви старого парка, наполнятся нежной, зеленой, молодой листвой, и ветерок уже будет шелестеть листочками, с робкой надеждой жаждущими жизни, пока они по осени не опадут на сырую холодную землю, чтобы уже шуршать под ногами, вызывая своим шорохом самые грустные и печальные мысли.

– Я хочу извиниться, что стал невольным свидетелем вашего разговора с решительной красавицей, – начал Дубровский, не столько просто извиняясь, сколько приглашая поговорить о том, что касалось их собственной жизни.

– Я не скрываю своих отношений с семейством княгини Тверской, – ответил Александр, как бы соглашаясь на искренний разговор. – Я был помолвлен с недавно умершей племянницей княгини – Поленькой. Брак этот должен был состояться по договоренности между княгиней и моим отцом… Ему способствовала и моя сестра Катенька, она живет в Петербурге.

– Барон Дельвиг рассказывал мне о ней. Она ведь фрейлина при дворе великого князя?

– Да.

– Как я понял, барон влюблен в нее?

– Это поэтическая влюбленность, и я не знаю, чем у них все завершится. Мой брак с Поленькой совсем иное дело. Предполагалось, что я унаследую все состояние княгини. И тем самым как бы обеспечу сохранность ее владений – от обстоятельств времени, но в первую очередь от покушений ее нелюбимого племянника, живущего долгами в столице. И вместе с этим подразумевалось, что брак этот возродит из нищеты наше собственное имение. Ну и, конечно, обеспечит будущее и мое, и Поленьки. И в том числе ее совоспитанниц – Аннет и Александры – она и приезжала сегодня. Но смерть Поленьки, а потом и княгини Тверской… А незадолго до этого и моего отца… Расстроили все эти планы. Наследницами огромного состояния стали бедные сироты – Аннет и Александра. Они единственные родственницы княгини. Кроме, разумеется, нелюбимого племянника. И естественно, княгиня оставила им все, чем владела. И, как и обещала – ни гроша племяннику. Все это, возможно, закончится судом, а вы ведь знаете, какой у нас суд.

– О, это я знаю, как никто другой.

– Вам приходилось иметь дело с судейскими крючкотворами?

– Я как-нибудь расскажу вам об этом…

– Если племянник затеет тяжбу… Зацепка у него есть – он более близкий родственник княгини. Но завещание перевесит это обстоятельство – если судить справедливо.

– Где же судят справедливо? У нас?

– Я думаю, стоит опасаться и подкупа, и всяких судейских ухищрений. Тем более что племянник в долгах, долги, судя по всему, немалые и кредиторы, конечно же, помогут ему, чувствуя богатую поживу… Нынешним хозяйкам Тверского, возможно, и не под силу отстоять свои права. Вот они своим женским умом и решили прибегнуть к старому плану. То есть чтобы я женился на одной из них вместо Поленьки…

– Вы любили Поленьку? Барон Дельвиг рассказывал мне о вашей помолвке… Он относился и к вам, и к Поленьке самым восторженным образом…

– Как я говорю – поэтически… Поленьку все называли ангелом. Ее невозможно было не любить. И я любил ее, как любят в семье милого ребенка… Но ничего романтического в моих к ней симпатиях сам я не находил… Наш предполагаемый брак можно назвать браком по расчету… Но кроме расчетов, устраивавших все стороны, он содержал еще и самые хорошие отношения между женихом и невестой. Но, разумеется, собственно приданое – сорок тысяч душ – играло, не стану скрывать, определяющую роль…

– Тогда почему же вы отказались от вполне разумного предложения одной из нынешних хозяек Тверского?

– Скажу вам искренне – несколько месяцев тому назад я скорее всего так и поступил бы. Брак принес бы мне совершенную независимость… В материальном, так сказать, отношении. И обе совоспитанницы Поленьки – милы и могут составить счастье любого порядочного человека и сами достойны любви и счастья… Возможно, я так и поступил бы… Особенно если бы моя сестра Катенька решила именно так устроить мою судьбу.