Сигрид Унсет - Легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола

— Брат Агравейн, молчи и больше никогда не говори мне об этом; не желаю я ничего знать.

И Гахерис и Гарет тоже попросили его замолчать и сказали:

— Мы не желаем слышать подобных речей.

— А я желаю, — говорит Мордред.

Но Гавейн молвит:

— Ничего, кроме несчастья, не выйдет, если подобные слухи распространятся среди дружины, ибо коль скоро это дойдет до короля, то они с Ланселотом сделаются врагами. А ведь вы знаете, что Ланселот и его родичи — самые лучшие королевские рыцари. Этот раздор навсегда погубит братство рыцарей Круглого стола, а это может стоить брату нашей матери королевства и причинить нашей стране несказанные бедствия и страдания. Так много не стоит ни одна женщина, тем более та, о которой идет речь. Вспомните также, сколько раз Ланселот спасал нашего короля и королеву от опасности и позора. И если бы этот рыцарь не превосходил нас во всем, то лучшие из нас уже много раз полегли бы в бою хладными трупами. Никогда я не пойду против него, ибо ни одного человека на земле я не люблю так, как Ланселота. А вам, Агравейн и Мордред, неплохо было бы вспомнить, как сэр Ланселот освободил вас из башни Тарквина, и не пятнать себя неблагодарностью.

Тут король вышел из своей спальни, и Гавейн говорит:

— Молчите.

Но Агравейн отвечает:

— Мы с Мордредом говорили тут с нашими братьями о сэре Ланселоте и вашей королеве. Ибо позорно, как нам кажется, молчать дальше, так как мы знаем, что он состоит в связи с вашей королевой, и притом уж давно, и предает вас, своего короля, посвятившего его в рыцари.

Тогда король покраснел и побледнел. И сказал так:

— Хоть вы и сыновья моей сестры, знайте, что смерть ждет того, кто обвиняет мою королеву в обмане и не сможет доказать этого.

Во французских книгах написано, что Артур видел многое, казавшееся ему странным, но не хотел плохо думать ни о Ланселоте, ни о своей супруге.

— Сэр, — говорит Агравейн, — если вы последуете нашему совету, то доказательства не заставят себя ждать. Поезжайте завтра утром в лес на охоту, а вечером пришлите гонца с просьбой прислать вам ваших поваров с едой, ибо вы не приедете ночевать. И тогда, думается нам, мы застигнем Ланселота с королевой этой же ночью.

После долгого молчания отвечает король:

— Да будет так. Но послушайте моего совета и возьмите с собой побольше свиты, ибо Ланселот — крепкий орешек и вдвоем вам его никогда не одолеть.

На следующее утро Артур поехал на охоту, а к вечеру прислал королеве весть о том, что он не вернется ночевать. Вечером Ланселот говорит сэру Борсу, что пойдет в покои королевы, ибо она послала за ним и хочет с ним поговорить.

— Ах, дорогой сородич, — говорит Борс, — не ходите. Не ведал я покоя, зная, что вы у нее. Но сегодня ночью сердце мое каменеет от страха. Вспомните Мордреда и Агравейна, они подстерегают вас день и ночь, чтобы принести вам позор и несчастье.

— Любезный сородич, — говорит Ланселот, — я должен идти, ибо моя госпожа послала за мной. Но не бойся, долго я у нее не пробуду и скоро вернусь.

И Ланселот спрятал свой меч под плащом и направился в покои королевы; она впустила его, и они остались наедине. Во французских книгах написано, что они не делили ложе, а просто сидели и беседовали, притом при горящих свечах. И вдруг за дверью раздался страшный шум — это сэр Агравейн и сэр Мордред и с ними двенадцать вооруженных рыцарей подошли к покоям королевы. Они начали колотить по двери железными жердями и кричать так, что было слышно во всем дворце:

— Ланселот, ты изменник и обманщик, ну теперь ты пойман!

— Ах, — говорит леди Гвиневера, — Ланселот, нас предали!

— Госпожа, — отвечает он, — у вас есть какие-нибудь доспехи или щит, чтобы мне прикрыть мое тело? Тогда я быстро заставлю их замолчать.

— Нет, — говорит королева, — конец приходит нашей любви, ибо я слышу, что их много и они вооружены, теперь тебя убьют, а меня сожгут на костре. Я знаю, что, если бы ты мог сбежать, ты бы спас меня, какая бы опасность мне ни грозила, но теперь смерть пришла к нам обоим.

— О Иисус! — говорит Ланселот, — неужели я так бесславно погибну от рук людей ниже меня только потому, что у меня нет доспехов!

Тем временем Агравейн и Мордред кричали за дверью:

— Выходи, изменник, на этот раз ты не спасешься и не спасешь свою полюбовницу.

— Господи помилуй, — говорит Ланселот, — не могу я больше выносить эти постыдные крики, уж лучше выйти к ним и умереть, чем терпеть все это.

И он заключил в объятия королеву, поцеловал ее и сказал: