Юрий Торубаров - Иван Калита

Вечером страшный грохот разбудил хозяина. На месте двери зияла пустота. А та, разбитая на куски, разлетелась по опочивальне. Утром, разобравшись, кто виноват, хозяин в ярости всех выгнал. И только хорошая деньга, данная ему Андреем, успокоила хозяина. На такие деньги можно было не только восстановить дверь, но и построить новое жильё. И он смилостивился и разрешил постояльцам вернуться. Но они его отходчивостью уже не могли воспользоваться и оставили её до следующего раза. Хозяин Мамеда приказал грузиться и возвращаться домой. Андрею жалко было расставаться с Мамедом, тот пришёлся ему по душе, но...

Андрею оставалось определить место, где схоронить чайки, — и налёг готов. Прощальная прогулка на лошадях с Мамедом. Андрей подметил затон, подходящий для чаек. Глухое место, рядом ни души. Он радостно вздохнул. «Сегодня ночью зажгу багатицу. Меня, поди, заждались», — решил Андрей.

Попрощавшись с Мамедом и дождавшись, когда караван скроется за очередным поворотом, он направился на рынок и купил у удивлённого араба пару бочонков с его необычным песком. Ночью парень надёжно спрятал эти бочонки у загона. Всё! Можно зажигать!

И вот Андрей среди своих. Вновь старшины на чайке кошевого. Предложения Андрея поразили присутствующих. Даже кошевой громко крякнул и развёл руками:

— Зубец! Одно слово!

Андрей нарочно умолчал только об одном: о взятии ворог. Один из старшин этого не упустил. Ответ всех поразил, хотя был неясен.

— Откроем! — вот и всё.

Бей этого города имел привычку проверять в ночное время стражников, взбираться на крепостную стену, осматривать примыкающую к городу местность. Покажись ему что-то подозрительным, как вмиг летели туда воины.

И в эту ночь страдавший от бессонницы бей приказал слуге подать коня и вызвать стражу. Оседлав лошадь, он посмотрел на небо.

От дворца бея дорога вела на север и упиралась в морские ворота. Бей считал это место самым опасным. Он боялся пиратов, которые нападали на прибрежные города. Но всегда их действия были одинаковы. Они врывались в порт на кораблях, высаживались, штурмовали стены и врывались в город. Вдоволь награбив, пираты, как приливные волны, откатывались на суда и уходили в море.

Подъехав к воротам, бей нашёл стражу бодрствующей. Старший бегом подбежал к подъехавшему бею и доложил:

— Достопочтенный владыка! У меня всё спокойно.

Бей покачался в седле и, тяжело занеся ногу, спрыгнул на землю. Вдали виднелись тёмные силуэты кораблей, забивших гавань. Это радовало бея. Чем теснее там от разных судов, тем больше денег сыплется в его карман. Спокойно, по морской глади, убегала вдаль лунная дорожка, как бы говоря об отсутствии тревоги и беспокойства. «Вот так бы всегда!» — подумал правитель и пошёл к лестнице.

Выслушав полагавшееся по его чину приветствие, бей опять поднялся на стену. Дорога, отшлифованная многочисленными телегами, сновавшими взад и вперёд, давала свинцовый отблеск под лунным светом и была пустынна. Скользнув взглядом по облепившему её жилью, он не заметил ничего тревожного. Жители мирно почивали. Бей даже позавидовал им: ничто не нарушало их сон.

Вдруг под воротами послышалась какая-то возня. Бей перевесился через стену. Его зоркий глаз смог разглядеть пару человек, которые возились внизу.

— Что они делают? — спросил бей, обращаясь к старшему.

— Да путники ждут, когда утром мы откроем ворота.

— Ааа! — понятливо протянул бей.

Но вновь склонился через стену и увидел какой-то огонёк. Это была точка, которая медленно ползла к воротам.

— Озоруют они там у тебя, — выпрямляясь, сказал бей и направился к лестнице. Держась за поручень, он успел спуститься до половины. Это и спасло его. Раздался непонятный грохот, какая-то сила сбросила бея с лестницы, швырнув в росший недалеко кустарник. Ударившись обо что-то головой, бей потерял сознание. И он не смог услышать слова:

— За работу, дитки, до брони!

То был глас кошевого.

И ответ казаков:

— За веру и Сечь-матку!

Спокойно стоявшие до этого домишки запылали многочисленными огнями.

Раздался чей-то первый вопль. Его подхватили сотни и сотни голосов. А какая-то сила врывалась, словно поток, через разбитые ворога в город. И была эта сила страшна своим видом. Люди в мохнатых шапках, с блестящими от пожаров саблями рубили всё живое, что попадалось на их пути. Одну группу вёл молодой атаман. Его люди разбрасывали факелы, и город охватывал пал. Крики, вой, стоны, проклятия. Атаман уверенно вёл своих людей. Вот и темница.