Юрий Торубаров - Далекий след императора

Три дня длилась гулянка, потом Кажаны запросились домой. Расставались друзьями. Кажаны были довольны оплатой, а князь их работой. Дарьюшка-то думала, что освободился Андрей от стройки, больше ей да и сыновьям, Василию и Фёдору, внимания уделит. А внутри её новая завязь пошла. Муженёк-то не нарадуется. И этим хотела задержать его. Да куда там!

Проводив гостей, князь за обедом объявил жёнушке, что надо ему в столицу ехать, давненько там не бывал, кое-какие дела зовут. Дарьюшка только посмотрела на него любящими глазами да сказала кротким голосочком:

— Поскорее возвращайся, мы ждём тебя, — и посмотрела на сыновей.

Улыбнулся князь, обнял ненаглядную, поцеловал несколько раз, словно только встретились. А на следующий день утром уже было слышно, как зацокали копыта. Дарьюшка долго, с крыльца, смотрела им вслед, пока не углубились лесной дорогой в скрывшую их чащу.

Московию Пожарский не узнал. Она гудела, как на Пасху, хотя до неё ещё оставалось несколько месяцев. Ох, и любит русский народ по праздникам выпить! Но сегодня-то какой праздник? По улицам не пройти: тут и ряженые, и скоморохи да дудилы разные. А барабанщиков сколь! Оглохнуть можно. Проезжая мимо кабаков, князь видит: они забиты до отказа. С чего бы всё это?

Не выдержал князь, подозвал служку и сказал ему, чтобы тот узнал, в чём дело. Вернулся тот, с ноги на ногу переминается, а сам мычит:

— Да того... татары кого-то... привезли...

— Тьфу, — чертыхнулся князь, ничего не поняв. Стегнул коня и помчался к Кочеве.

«Боярин всё знает», — решил он.

Староват стал Василий. Хворь то в дверь, то в окно лезет. И сейчас лежит он у себя в опочивальне на одре, с холодной тряпкой на лбу. Но стоило служке сказать, что прибыл князь Пожарский и просит его принять, боярин тотчас сбросил тряпицу и рявкнул:

— Князя в едальню, а мне одежонку!

Войдя в трапезную, боярин и гость обнялись. Объятия были жаркими. При этом князь сказал:

— Я к тебе прямо с дороги, уж извиняй, — он посмотрел на своё не очень чистое одеяние.

Усадив князя, боярин позвонил в колоколец. В дверь просунулась головёнка.

— Васька, — боярин узнал одного из служек, — бегом к Игнатьевне, скажи, чтоб быстро на стол собрала, гость у меня дорогой.

Головёнка моментально исчезла. Боярин сел против гостя.

— А ты, князь, загорел, — глядя на его почерневшее лицо, сказал боярин.

— Да торопился скорее свои Пожары отстроить. Вот на солнышке и жарился.

— Отстроил?

— Отстроил, — князь вздохнул, словно снимал с себя груз, — приглашаю на смотрины.

— Староват я стал, князь, — признался боярин, — раньше для меня тако расстояние — не чудо, а щас... — он потряс головой. Пока суть да дело, — он кивнул на стол, — говори, чё случилось, пошто сразу ко мне?

Князь почесал затылок:

— Да знаешь, Василий, не узнал я Москвы. Тут у вас праздник какой-то иль чё случилось?

— Случилось! — боярин не то закряхтел, не то засмеялся. — И тута, как подсказывает моё сердечко, не обошлось без твоей руки! — глазки боярина прищурились.

Князь искренне удивился:

— Моя рука?

Боярин опять захихикал, видя не только удивление гостя, но и его растерянность, и внезапно закашлялся. Он поспешно вытащил тряпицу и уткнулся в неё. Прокашлявшись, заговорил:

— Ты не забыл, как тогда напугал нас князь Евнутий?

Князь хорошо это помнил, будучи у Симеона в гостях. Помнил и его слова, что у того нет тайн от него, Пожарского. Андрей стал что-то домысливать, но точно угадать не мог, понимая, что случилось что-то хорошее и связанное с тем сообщением литовского князя. Но что?

— Неуж Чанибек выполнил своё обещание и сделал литовскому посланцу от ворот поворот?

Боярин опять раскашлялся. Когда закончил, Пожарский сказал:

— Придётся тебе, боярин, всё ж ко мне ехать. У меня баня... Ух! Напою я те крутым кипятком с китайским листом да с медком, настегаю берёзовыми прутьями на горячей соломе, вмиг твоя хворь пройдёт.

Боярин посмотрел на него серьёзно, словно увидел друг ого Пожарского, и ответил:

— Мовня и у мня есть. Но то, что ты сказывал, попробую, особенно горячую солому. Ладноть... Внезапно появилась полная невысокая женщина с раскрасневшим лицом. В руках на подносе она держала жареного поросёнка. Из-за её широкой спины выступали людишки с разной снедью.

На лице хозяина появилось торжествующее выражение: мол, знай наших. Сказал быстро, быстро и сделали.

Когда заставили стол сдой и людишки удалились, боярин поднял бутылку, осмотрел её. Что-то ему не понравилось. Взял другую. А бутылки были непростые, заморские. Боярин сам разливал вино в тонкие фигурные бокалы. Да, таких не у каждого князя найдёшь. Небеден боярин, небеден. Разлив вино, хозяин аккуратно поставил бутылку. Взяв один из бокалов, передал его гостю, другой поднял, и сказал, не глядя на Пожарского: