Максим Привезенцев - Шотландский ветер Лермонтова

Лермонтов распечатал колоду карт, стал ее тасовать, а Монго, воспользовавшись паузой, сказал:

– Это, Гриша, мой старый знакомец, Петр Алексеевич Уваров.

– Очень приятно, – чинно кивнул князь.

Он уже сидел напротив, а потому не стал тянуться через стол, чтобы пожать Уварову руку. Однако Петр Алексеевич почувствовал необходимость что-то сказать и, не придумав ничего лучше, выпалил:

– У вас чудесные рисунки!

Лермонтов громко фыркнул. Князь покосился в его сторону и с улыбкой сказал:

– Благодарю вас, Петр Алексеевич. Мне лестно это слышать.

– А вы сами часом не рисуете? – вдруг спросил Мишель, привлекая внимание к себе.

– Я? – на всякий случай уточнил Уваров.

– Ну да, вы. Вы – рисуете?

– Я, кажется, уже знаю, к чему он ведет, – устало вздохнул князь.

– Вы не ответили, Петр Алексеевич, – игнорируя Гагарина, с нажимом произнес Лермонтов.

– Ну… я бы не назвал себя художником… но что-то пробую рисовать, когда есть вдохновение…

Услышав это, Гагарин закатил глаза, а Лермонтов, напротив, буквально расцвел и спросил сладким, как патока, голосом:

– То есть вы тоже имеете заблуждение, что рисование, подобно творчеству, требует вдохновения?

Видя некоторую растерянность Уварова, Гагарин доверительно сообщил:

– Петр Алексеевич, наш общий друг, Михаил Юрьевич, отчего-то не считает рисование творчеством.

– А что же это тогда? – неуверенно хмыкнул Уваров.

– Ремесло, – невозмутимо ответил Лермонтов. – Такое же, как, допустим, гончарство или резьба по дереву.

– Интересная точка зрения, – медленно произнес Петр Алексеевич.

Он не кривил душой – просто опасался неосторожным словом обидеть Гагарина, которому мнение Лермонтова явно было не по душе.

– Интересно тут другое, – мрачно заметил князь. – Что Михаил Юрьевич и сам рисует, притом весьма недурственно. Но при этом всячески стремится художников низвергнуть.

– Какие громкие слова, мой друг, – поморщился Лермонтов. – Я лишь спускаю вас, рисовальщиков, с небес на землю, а то нам, поэтам, там места не хватит.

Он подмигнул Монго и улыбнулся Уварову – судя по всему, ему доставляло удовольствие потешаться над другом Гагариным.

– Опять дурачишься, – беззлобно добавил князь. – Ну да пусть с тобой. Я на лавры творца уж точно не претендую. Хороший ремесленник – и то мне комплимент.

– Превосходный! – поправил Лермонтов без иронии.

– Как скажете.

– Но ремесленник.

– Сдавайте уж карты! – чуть повысил голос Гагарин.

Тут Лермонтов расхохотался – искренне и до того громко, что люди за соседними столами с недоумением оглядывались на веселящегося поэта.

– Я люблю тебя, мой друг, – утерев проступившую слезу тонким пальцем, сказал Мишель.

– И это вполне взаимно, – буркнул Гагарин, но, кажется, уже не сердясь так сильно, как прежде.

Петр Алексеевич украдкой посмотрел на Лермонтова, который снова взял со стола колоду карт и теперь сосредоточенно ее перемешивал. Монго не врал, когда говорил, что Михаила Юрьевича тяжело описать словами. Поначалу, еще до знакомства, смотря на Лермонтова со стороны, Уваров счел его пренеприятнейшим типом. Та же ситуация с Лопухиным и Сушковой не шла из головы. Однако стоило затеять беседу, и впечатление магическим образом переменилось: несмотря на шпильки в адрес друзей, общую насмешливость и несказанную дерзость, Михаила Юрьевича хотелось слушать, с ним хотелось говорить. Он совершенно точно был умен и, судя по всему, видел и знал намного больше, чем другие.

«Хотя… может, он просто умело делает вид? Пока не понять…»

Придвинувшись к столу, Уваров протянул руки к картам, которые ему сдал Лермонтов. Едва взглянув на них, Петр Алексеевич снова подумал о магии.

Так плохо ему в жизни не сдавали.

* * *

2018

Признаться, довольно неожиданно, проехав мимо супермолла «ИКЕА» и уйдя налево на развилке «Аэропорт Шереметьево – Свалка» в городе Химки, через несколько километров оказаться в настоящем историческом заповеднике Усадьба Середниково. И не для прогулки, а для встречи с Михаилом Юрьевичем Лермонтовым, потомком великого русского поэта, чтобы поговорить о шотландских корнях знаменитого дворянского рода.

Еще пару месяцев назад, в апреле, вероятность такого визита – как, собственно, и моего грядущего мотопутешествия в Шотландию – стремилась к нулю, однако теперь обстоятельства сложились иначе. Всему виной его величество случай…

Но обо всем по порядку.