Андрей Курков - Ключи Марии

– Позвольте спросить, в каком именно из трудов Ренана есть такое высказывание. Ведь «Жизнь Иисуса» я читал.

– Не сомневаюсь, что читали. Но в том-то и дело, что это не из книг. Это высказывание было обнаружено в его бумагах. Работа так и осталась в рукописи, видимо, потому, что никогда не была завершена. Но он не единственный, кто так думал. Тома Кемпийский в письме к Папе писал о Богородице: «Она, как весна, вечно молодая, рождается в новом теле обычно юной Девы и в юном возрасте погибает, чтобы возродиться снова и снова. За ней охотятся все силы зла и добра, ее хотят поймать, а она каждый раз ускользает, как луч солнца с ладоней. То ее видели в Лондоне, то в Льеже, то в Саламанке, то в Мюнхене… Всегда она одна и та же и вместе с тем разная». Древние культуры и религии породили совершенную мысль – идею перевоплощения душ. Феникс – символ естественной жизни вселенной, вечно готовит себе сам костер для самосожжения, сгорает в нем, но из его пепла рождается новая, молодая и наполненная энергией жизнь. А главное – омоложденный дух! Молоко Богородицы позволит нам тоже, как Фениксу, возрождаться снова и снова, но уже не такими же, какими мы были, а совершеннее, просветленными, полными новых идей и возможностей. Жанна д’Арк была сама святой Екатериной, происходившей из египетской Александрии и погибла мученической смертью в 307 году. Поэтому ее изображение на иконах украшают меч и колесо. Она также была и святой Маргаритой из Антиохии, которая тоже погибла мученической смертью в 305 году в своем родном городе. В христианском искусстве ее изображают как деву, что держит в руке меч в виде креста. Впоследствии ее изображение на иконах стали все чаще встречаться рядом с изображениями святой Екатерины.

– Через два года после смерти святая Маргарита воплотилась в святую Екатерину? – удивился Курилас.

– Да.

Полковник, казалось, входил в экстаз.

– Но Жанну д’Арк сожгли, – робко напомнил профессор.

Киев, октябрь 2019. Интеллигентные дети мата не боятся

Такие квартиры Бисмарк видел раньше только в старых советских фильмах! Высоченную, под самый потолок дверь ему открыла девчонка в модно порванных джинсах и в «новогоднем» свитерке, на котором один олень трахал другого. С виду ей было лет шестнадцать, ну и вела она себя тоже соответственно.

– Твой дедушка дома? – немного фамильярно, но дружелюбно спросил ее Олег и, бросив взгляд на бумажку в руке, уточнил. – Польский Георгий Георгиевич?

– Это прадедушка, – поправила его девчушка. – Он уже давно не дома! – на ее личике проявилась озорная улыбка.

– А-а, извини! Я понимаю… Но я хотел о нем поговорить, я пишу историю украинской археологии!

Девчушка еще раз усмехнулась и пропустила его в холл, подождала, пока он снимет куртку и разуется, и провела в просторную комнату. На стенах – картины и фотографии в рамах, под большим трехстворчатым окном – круглый стол, накрытый синей скатертью со свисающей по краю бахро- мой. На столе – красная хрустальная ваза для цветов, бумаги.

– Устраивайтесь! – кивнула девчушка в сторону стола. – Бабушка скоро придет!

– А можно с тобой поговорить? Как тебя зовут? – Олег постарался как можно приветливее заглянуть в лицо правнучке археолога.

– Катя, – с готовностью ответила она и сама уселась за стол. – А о чем вы хотите поговорить? О результатах ЗНО?

– Нет, – заверил он Катю. – Почему ты так думаешь?

– Да со мной все хотят об этом поговорить! Ну, провалила я ЗНО, ну и что? Я ж в университет и не собиралась!

– А куда ты собираешься?

– А никуда! Хочу сначала к взрослой жизни присмотреться! Может, мне в ней вообще не понравится?

– А ты своего прадедушку хорошо помнишь? – перевел Олег разговор на более важную для него тему.

– Конечно! Очень хорошо!

– Он часто в археологические экспедиции ездил?

– Часто! И на конференции, и просто копать! Иногда целые коробки черепков разных привозил, прямо на полу у себя в кабинете раскладывал, потом пытался их как пазлы складывать…

Разговаривая с Катей, Олег присматривался к аккуратной стопке писем справа от вазы для цветов. Имя адресата было напечатано, а на месте обратного адреса стоял оттиск штемпеля, который окунули в «подушечку» с синим чернилам. Олег уже разобрал, что верхнее письмо адресовалось прадедушке Кати археологу Польскому. Показалось странным, что пачка старых писем, к тому же выглядевших не распечатанными, просто так лежала на обеденном столе!